И это был крайне сильный артефакт!

– Ты это серьезно, хранитель? – нахмурился я. – Та сила, что я от тебя чувствую, несравнима с моей! Какой смысл сейчас меня убивать?

На мои слова он оскалился.

– Неважно, что ты сейчас скажешь, Виктор Громов, ты умрешь! – оскалился он и свободной рукой метнул в меня какой-то кристаллический шар.

Я телепортировался в последний момент, но сильно недооценил мощность шара – хотя я и ушел на несколько десятков метров вверх, когда шар раскололся, и из него вырвался поток пламени, все на километры оказалось превращено в прах, и Олимп в одночасье опустел. К счастью, пока я занимался своими делами, Уильям и Сиеста покинули это измерение, поскольку ослабленному Блэку уже было тут не выжить, случись что плохое. Но вот самим Олимпийцам так не повезло – все, кто был тут во дворце Зевса, погибли.

– Хо-хо, вот эта сила! – воскликнул Хранитель. – Раньше эта сфера не могла даже обычного человека убить, а теперь представляет угрозу даже сильнейшим авантюристам! – возбужденно огляделся он.

Масштабы этой атаки не впечатляли, но вот мощность была неописуемой – хотя сфера и уничтожила лишь Дворец и часть города, но энергии в этом взрыве будет побольше, чем во вспышке Сверхновой…

Если бы я в последний момент не ушел в Лимбо, то и сам оказался бы задет.

Оставаясь невидимым, я размышлял. Договориться не получится – как и почти любой, кто дорвался до силы в одночасье, он потерял чувство реальности и изрядно отупел, и сейчас его одолело чувство всесилия. Я могу попытаться сбежать, но не факт, что получится – как я уже давно выяснил, если в квесте говорится про смерть, то необязательно меня убьет именно этот выродок. Что еще хуже в моей попытке бегства – этот парень, скорее всего, попытается уничтожить мой мир со всеми близкими мне там людьми.

Но что мне тогда остается?

– Ты жив? – удивленно посмотрел на меня этот кусок напыщенного идиота.

– Ну, если я стою пред тобой, то есть только два варианта – или я жив, или ты мертв, – спокойно ответил я, снова становясь видимым. – Честно говоря, я бы предпочел второе, – признался я, ухмыляясь и воплощая в руках два экземпляра Руби Роуз. – Я смерти не боюсь, а вот прикончить тебя надо, – фыркнул я, становясь в стойку.

Несмотря на все протесты моих подруг, я убрал комплект Лейссифы с себя и Затанну с Присциллой и Лисанной вернул в инвентарь. Не хотелось бы, чтобы их уничтожили в этом нелепом бою.

– Так ты решил сражаться, – улыбнулся Кореец. – Твоя храбрость впечатляет…

– А твой ум – нет, – в ответ оскалился.

Давненько я не сражался с таким перевесом в силе. И, тем не менее, могу гордиться собой – я встречусь в бою с существом с семизначным уровнем – не каждый достоин подобной чести.

– Дерзишь тому, кто сильнее? – от него полыхнуло невероятным давлением.

Но я просто проигнорировал это чувство. Ну подумаешь – сильнее меня. Муравью какая разница, уничтожают его «Звездой Смерти» или «Ядерной Ракетой»? Вот и для меня все эти чудовища на одно лицо – все сильнее меня в немыслимое число раз.

И все же давненько я не вел себя так в бою. Похоже, Гил когда-то был прав, предполагая, что мой острый язычок – это защитная реакция моего сознания, которое, учитывая свою слабость, пытается хоть в чем-нибудь превзойти противника – например, в оскорблениях, тем самым заставляя его чувствовать гнев и делая этот бой более равным. Другими словами, эти мои фразочки – это попытка доказать в первую очередь самому себе, что я не очередной статист для моего врага, которого он, как пафосный злодей, убьет для демонстрации своей силы.

Какая ирония, сейчас я действительно должен умереть ради демонстрации силы противника.

И на это я лишь оскалился. Раз умирать, то в бою!

– Я еще даже не начинал дерзить, пафосный ты ублюдок!

Я ринулся вперед на максимальной скорости. Мне уже было плевать на все, и моя цель проста – выложиться на полную. На такой скорости, которая физически считается невозможной, я сократил дистанцию с Хранителем и со всей силы рубанул его катанами, но в последний миг пред ним появился странный барьер, состоящий из множества мелких пространственных искажений, соединенных вместе некой непонятной силой. И о подобный барьер мои мечи мгновенно разлетелись на осколки. А затем он взмахнул рукой, и я, почувствовав угрозу, телепортировался, но, даже когда я оказался в нескольких сотнях метров от него и совершенно точно уклонился от его атаки, это не помогло, поскольку у меня в груди появилась огромная дыра.

– Кха… – выплюнул я кровь, что и неудивительно – половина легких и желудка как ни бывало. И регенерация не сработала. Поняв, что обычной регенерацией не спасусь, я использовал Исцеление, но, даже потратив больше десяти миллионов маны, так и не смог толком себя вылечить – небольшой результат был, но он даже порез не вылечил бы, не говоря уже о такой ране. – Энергия… – понял я. Этот ублюдок оставил в моем теле свою энергию, которая и не позволяла мне толком исцелиться.

Кое-как воплотив красный Самоцвет, я со всей силы бросил его в противника. Превратившись в луч света, этот самоцвет мгновенно пролетел расстояние до цели, но Хранитель легко перехватил его рукой… как и ожидалось от этого напыщенного ублюдка. Под удивленный взгляд корейца самоцвет распался на множество частиц и начал расширяться уже в виде «зоны». Но Хранитель легко удерживает «зону» у себя в руке, как будто это не могущественный артефакт уничтожения, а просто стекло.