— Ты же приехал сюда не просто так?

Он прикрыл глаза и некоторое время молчал. Почти тревожная тишина висела недолго. Ведьмак повернулся к Нее корпусом и погладил по израненной щеке.

— Не просто.

Этот тихий ответ заставил ее подобраться, как перед прыжком.

— Объяснишь?

— Я здесь из-за камней. И из-за магии созидания.

Эзра еще раз погладил ее по щеке и сел. Он не нервничал. Было видно, парень лишь подбирает слова, чтобы объяснить. Ведьмак взъерошил волосы пятерней и вздохнул, как перед прыжком в воду.

— Ты знала, почему созидатели не зачаровывают камни на месте? Почему над ними колдуют в столице, а потом везут сюда?

Нея отрицательно покачала головой. О магии созидания в их школе не рассказывали. Слабеньким боевикам из простых нужно было знать только заклинания атаки и защиты.

— Из-за последствий. Когда созидатель зачаровывает предметы, часть силы выплескивается в мир и меняет его. Чтоб этого избежать, обычно колдуют в закрытых помещениях без окон. Либо в чистом поле, тогда магия рассеивается. И созидатели зачаровывают не сразу все, а частями. Если бы они накрыли своей силой целую крепость, то вокруг началось бы неизвестно что. Самое безобидное растение стало бы ядовитым, животные агрессивными или, вообще, другими. Не сразу, но постепенно вместо обычного одуванчика рядом с местом, где колдовал созидатель, появился бы, скажем, ядовитый шиповник. А ближайшие дома, могли истлеть всего за неделю.

— К чему ты ведешь?

— К тому, что они зачаровывают осторожно, направляя силу на один предмет или на одну стопку камней. Но все равно работают в подвале или открытом поле. Поэтому никаких изменений за собой это не влечет. А сюда камни еще и едут дней десять, любые излишки силы развеиваются в пути, магия не успевает прижиться в движении.

Эзра замолчал. Его спина как-то напряглась, чувствовалось — сейчас он скажет нечто важное и волнительное для него.

— Когда здесь начнут строить крепость и появится хотя бы один этаж. А следом еще приедет созидатель, чтобы зачаровать, например, двери. Магия все же попадет на окружающие растения. Немного. Совсем не та концентрация, при которой все гибнет или изменяется. Но и этого будет достаточно, чтобы вырос такой цветок, как золотой кадул.

— Видимо, редкий?

— Скорее мифический, — усмехнулся Эзра. — Его видели всего трижды. Последний раз это случилось пятьдесят лет назад. Его нашел один ведьмак и описал. Даже смог сделать на его основе особое зелье, благодаря которому сын, родившийся калекой, начал ходить.

— Тааак, — Нея вроде бы понимала, что ей говорят, но никак не могла взять в толк к чему.

— Я хочу найти золотой кадул. Я прочитал множество легенд, воспоминаний и понял, что он появлялся там, где шло какое-то грандиозное строительство с участием магии созидания. Не агрессивной магии, а той, что немного развеялась. Как будет здесь.

— И зачем тебе кадул?

— Для зелья, конечно! Но не для того, которое сделал ведьмак, рецепта он не оставил. Другое — для приживления конечностей.

— Зельевар, — фыркнула Нея расслабляясь. Для нее это все показалось сказкой, несмотря на убежденность ведьмака. — Значит, кадул и зелье. Хочешь помочь кому-то из близких?

— Нет. Хочу сварить зелье, которое никто до меня не варил.

— Ясно, а я думала ты здесь из-за отца. Доказываешь что-то, — пробормотала она, разглядывая спину Эзры. Совсем не костлявую, очень даже мужественную с крепкими мышцами и гладкой, словно политой маслом, кожей.

— Это тоже, — улыбнулся ведьмак, оборачиваясь. — Он навязывает мне свое дело. Хотя мой семнадцатилетний племянник разбирается в этом уже лучше меня. Но отец считает, что компанию нужно передавать от отца к сыну.

Эзра опять улегся на кровать и притянул к себе Нею.

— Он никогда не одобрял зельеварение и даже отдал меня в закрытую школу боевых магов в двенадцать лет.

— И как тебе там было?

— Ничего. Сначала я злился, даже как-то плакал в подушку, а потом легче стало.

— Плакал?

— Прости, ты же не знаешь! Это когда краснеют глаза и из них катятся такие капли или ручейки…

Нея ткнула кулаком в бок усмехающегося Эзру.

— Но слезы в младшей школе — это мелочь. Вот когда я плакал из-за Рей. Это да! Всю ночь ревел и не понимал почему. А оказалось, что мой «побратим» серьезно поругались со своим эльфом. Представляешь, она была в другом городе, а меня все равно накрыло. Но знаешь, что самое обидное?

— Что? — покладисто спросила Нея, не прекращая улыбаться.

— Она вернулась и говорит: «а я не плакала, ни слезинки за всю ночь» Женщины!

Нея потянула ведьмака за шею и поцеловала, еле сдерживая смех.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросила она, и он поднял брови. — Что же с тобой будет, когда она начнет рожать?

Глаза Эзры за секунду увеличились вдвое. Почти минуту стояла тишина. И ведьмак так смотрел на Нею, будто пытался выискать в ее расширенных зрачках средство от беременности своего «побратима».

Харт не выдержала и крепко его поцеловала.