Шрифт:
— Беги, даю тебе фору в десять секунд, потом пеняй на себя!
Дважды повторять не пришлось. Я со всех ног ринулась к лестнице, молясь, чтобы моя удачливость меня не подвела, и ноги не соскользнули с какой-нибудь ступеньки. А то я могу! И Лазарев не шутил насчёт десяти секунд. Я мысленно отсчитала и услышала громкие, а главное быстрые шаги. Блин, да такими темпами он меня за секунду догонит.
У меня каким-то чудом, не иначе, получилось добежать до раздевалки. Около входа сидит охранник, а значит, что в крайнем случае я могу его позвать.
— Оп, — почувствовала, как меня схватили за плечи и потащили к вешалкам, — поймал.
И я чуть не отшатнулась от внезапного смущения и от того, как среагировало на него мое тело. Мелкие мурашки щекоткой разбежались по коже, живот прихватило, и все внутренности будто сжались в комок.
— Пусти, — пропищала.
— Ага, конечно, — Тимофей саркастично усмехнулся. — Сначала я тебя придушу чьим-нибудь шарфом!
— Это тебе моя месть. За дело, между прочим.
— Чего?
— Того! За сказанное в кабинете. Мне обидно было!
— Хорошо, в следующий раз я тебе совру, чтобы ты не психовала и не рушила некоторым жизнь своими действиями, — он отпустил меня.
Сказанное странной грустью забылось где-то в груди. Так всегда бывает, когда начинаешь обдумывать свои поступки, совершенные на эмоциях.
— Прости.
— Прости, — передразнил Лазарев. — Забей. Пойду домой, писать эти долбанные эссе. Спасибо большое!
Схватил куртку с соседней вешалки, накинул и ушёл, оставив меня одну. Вернее, с грузом вины на плечах. Вины, которая сейчас разъедала всё внутри меня и не хотела останавливаться. Боже, вот я дура! Всё испортила.
«Да там и портить было нечего», — бурчало сознание, и я стукнула кулаком по стене. Больно. Но не так сильно, как морально.
Домой брела с ощущением пустоты и полного бессилия. Ничего не хотелось, ничего не думалось. Приду домой, уткнусь в подушку и задохнусь. Одной истеричкой меньше будет.
— Я дома, — интонация и голос как у больного при смерти.
— Привет! — послышалось откуда-то с кухни. — Обедать будешь?
— Нет, мам, спасибо, — кинула портфель рядом со столом. Рухнула на кровать прямо в школьной одежде. — Я не голодная.
— Всё хорошо? Ты какая-то грустная, — мама с полотенцем в руках появилась в дверном проёме.
— Я уставшая. Меня сильно побила физика. Я посплю, а потом поем, хорошо?
— Ладно. Суп на плите. Я тоже пойду отдохну. Если что, я готова тебя выслушать.
В комнате всё давило. Розовые обои с цветами, малиновые шторы, белый ковёр и плюшевые игрушки… всё действовало на нервы и сейчас выглядело тусклым и серым. Как будто в мире существует всего один цвет.
Я переоделась, закуталась в плед и отвернулась к стене. Хотелось уснуть, а потом проснуться и забыть всё это. Чтобы ничего этого не было. Почему человеку хоть раз в жизни не может быть дан шанс всё изменить? Хотя, разве одного раза хватит? Понадобился бы второй, третий… Человеческая природа ненасытна. И никогда не будет достаточно.
Прошлое нельзя изменить. Можно извлечь уроки и не повторять ошибок.
Философствовать — лучший способ уснуть.
***
Проснулась, когда за окном было уже темно. Включила телефон. Девять часов. Я проспала почти пять. Прекрасно. Что ночью делать буду?
Зашла в соц. сеть. Пара сотен сообщений из беседы класса, одно от подруги и… серьезно?
«Тимофей Лазарев хочет добавиться к вам в друзья».
Что? Что-о?! Усталые глаза распахнулись. Сам Лазарев? Да неужели!
Хотела было проигнорировать, но передумала. Интуиция подсказала не торопиться и посмотреть наперед — а вдруг пригодится контакт? Пока не отменила решения, осторожно нажала на панельку «Добавить»
Мессенджер тут же отозвался сообщением.
Тимофей Лазарев: «Мне не написать эти долбанные эссе. Тем нет в интернете. Ты понимаешь, что мне конец?»
Я закусила губу, перечитывая строчки: знаю, конечно. Пальцы неуверенно стукнули по клавиатуре — раз, другой, в окне сообщений наверняка заплясали точки набора, но я так ничего и не отправила. Ну что мне ему сказать?
Хоть темы спрошу. Может, помочь смогу.
Саша Коновалова: «Какие темы то хоть?»
Тимофей Лазарев: «Сейчас. Погоди»
Тимофей Лазарев: «1. Будьте внимательны к своим мыслям — они начало поступков. Лао-Цзы.»
Тимофей Лазарев: «2. У нас нет времени, чтобы стать самим собой. А. Камю»
Тимофей Лазарев: «Ты понимаешь, что это полный ад? Я даже на две страницы написать не смог, а надо по пять»
Тимофей Лазарев: «Что делать?»
Действительно. Что делать?
Эх, Саша-Саша, что же ты наделала. А если он тебя завтра и правда укокошит? Когда не сдаст эссе? Осталась-то всего одна ночь.
Я села в постели и снова включила телефон. Написать два эссе такого размера за быстрое время было под силу только одному человеку — мне, и я, пока не передумала, быстро написала: