В вестибюле вахтер помог ему снять пальто, вежливо спросил:

– Как ваши дела, Петр Геннадьевич?

– Хорошо. Арцыбашева пока не видно?

– Нет.

Маслов попросил отзвонить, когда тот придет, а сам направился в свой кабинет.

В длинном коридоре одна из медсестер мыла пол. Вторая протирала картины. Кивнув обеим, Маслов прошел мимо них, поднялся по извилистой лестнице на третий, самый последний этаж.

Здесь был только небольшой холл, в котором друг против друга расположились две двери с табличками. На одной: «А. Н. Арцыбашев, хирург»; на второй «П. Г. Маслов, младший хирург».

Маслов зашел в свой кабинет, положил портфель на стол и подошел к шкафу. Вытащив халат, он встряхнул и расправил его, пригляделся к материи и даже понюхал. Кинув халат на пол, подошел к столу и схватился за телефон:

– Кто стирал белье? Пусть подойдет ко мне!

Через пять минут в дверь постучали.

– Да?!– рявкнул Маслов.

В комнату вошел молодой парень в серой робе.

– Ты стирал?!– Маслов ткнул пальцем в горку скомканных халатов на полу.– Они воняют! Ты их хозяйственным мылом тер, что ли? У нас, между прочим, князь Аверин лежит! Как я к нему должен в таком халате заявиться, сволочь ты тупая? Бери их и перестирывай заново!

Парень быстро извинился, схватил халаты и исчез. Маслов – снова к телефону:

– Нюра здесь? Пусть принесет чистый халат!

«Мордами вам всем навтыкать нужно, сукины дети»,– Маслов подошел к окну. Отсюда было видно подъезд к клинике. Красного «форда» все еще нет, хорошо.

«Но ведь может появиться в любую минуту, зараза»,– раздраженно подумал Маслов.

В дверь тихо постучали два раза, а потом вошла медсестра Нюра.

– Ваш халат, Петр Геннадьевич…– ее ясный, приятный голос вкупе с ласковым взглядом небесно-голубых глаз делает свое дело – Маслов забывает о гневе.

– Ты вчера заступила, Нюра?

– Верно, Петр Геннадьевич,– девушка ищет, куда бы положить сложенный халат.

– Давай сюда, на стол,– он убирает портфель и относит его к шкафу. Как бы невзначай, закрывает замок на двери.

– Петр Геннадьевич?..– девушка удивленно сводит тонкие брови кверху, но ее губы растягиваются в улыбку.

Маслов медленно подходит к ней. Нюра – племянница его хорошего знакомого, ради которого он и устроил девушку медсестрой. Ей было около двадцати – Маслов не знал, сколько именно. Он с трудом помнил, сколько лет его жене, а запоминать возрасты всех любовниц не собирался тем более.

– Между прочим, к вам со вчерашнего вечера просился Афанасий Захарович,– сказала девушка, словно не замечая, что Маслов расстегивает ее халатик.– Кажется, он опять надорвал спину… Я просила его перезвонить сегодня.

– Не беспокойся о нем,– Маслов снял с нее шапочку и прикоснулся к туго стянутым на ее головке черным волосам. Где тут шпильки-невидимки? Маслов нащупал одну и вытащил – тонкая длинная прядь повисла на лбу.

– Пойдем ко мне на диван,– вкрадчиво прошептал он…

8

Отдышавшись, словно после долгого забега (на деле, прошли едва больше трех минут), Маслов поднялся и стал одеваться.

– Петр Геннадьевич…

– Не надо формальностей. Когда мы одни, зови меня Петей или Петром.

– Хорошо. Так что делать с Афанасием Захаровичем?

– А вот когда он позвонит, тогда и решим. Одевайся.

Маслов старался как можно быстрее облачить костюмом свое слабое, желтоватое тело. В контрасте с телом Нюры – молодым, красивым, покрытым светлой бархатистой кожей оно казалось ужасным, выцветшим, плохо обработанным куском лошадиной шкуры. Поэтому он не любил лежать с ней на диване. В постели, когда свои изъяны можно прикрыть одеялом – другое дело, но на голом диване…

Нюра одевалась гораздо медленнее. Маслов не торопил ее – наблюдать за тем, как девушка поправляет чулки и халатик, было слишком приятно.

– У меня к тебе просьба – сходи к князю, проверь его.

Девушка недовольно нахмурилась:

– В прошлый раз князь тронул меня за грудь.

– Пойми его,– пояснил Маслов.– Молодой парень, вторую неделю взаперти.

– Я его игр не поддерживаю.

– И не надо. Просто проведи осмотр, и поезжай домой. Даю два дня выходных.

– Хорошо,– Нюра улыбнулась.– Вы потом приедете?

– Может быть. Ах, дьявол…– Маслов увидел, как перед особняком остановилась машина Арцыбашева. Потом его взгляд мелькнул на часы.– Почти одиннадцать? Так, Нюра, тебе пора на выход.

Зазвонил телефон.

– Александр Николаевич приехал, идет сюда,– доложил голос вахтера, едва Маслов поднял трубку.

– Понял. Скажите ему – если что, я у себя.

– Доброе утро, Александр Николаевич!

– Доброе, Иван,– ответил доктор вахтеру, снял пальто.– Маслов здесь?

– С полчаса назад приехал.