Он отстраняется и снимает рубашку.

— Ты не увидишь то, что я задумал, — говорит Джекс, и завязывает мне глаза. Теперь мир превращается в тени.

Я слышу стук его ботинок по полу и звук расстегнутой молнии. Я хочу видеть его, его твердую грудь и плоский живот, его сильные бедра. Но могу только слушать.

Ощущения становятся интенсивнее. Мои запястья стягивает ремень. Прохладная простыня на лодыжках. Я чувствую запах Джекса на рубашке — лосьон после бритья и улица.

В комнате становится тихо. Напрягаюсь, но не слышу ничего.

Затем раздается звук падающего льда.

Или нет? Кажется, он приближается.

Я знаю, что произойдет, за секунду до произошедшего. Ледяное прикосновение к соску. Приподнимаюсь на кровати и мотаю головой из стороны в сторону. Это мучение. И в тот момент, когда я думаю, что не смогу выдержать еще и секунду, оно исчезает, заменяясь чем-то теплым, влажным. Его рот. Он опаляет меня. Облегчение и удовольствие так сильны, что мне хочется плакать.

Джекс продолжает ласкать измученную кожу, пока та снова не становится теплой и податливой. Затем он отстраняется.

Я не знаю, что будет дальше. Задерживаю дыхание, пытаясь понять, где он.

Что-то теплое и влажное льется мне на живот и скользит в пупок. Потом запах. Пряный и фруктовый. Красное вино.

Я чувствую, как волосы Джекса щекочут мою кожу, а потом его горячий язык. Когда он отстраняется, я дрожу от холода там, где он оставил меня влажной.

Потом он оказывается у моих губ, и на вкус он как вино. Мы касаемся только губами, и я тянусь к нему, пытаясь прижаться. Но Джекс не дает мне даже малой доли контроля.

— Еще кое-что, — шепчет он. — А потом я возьму тебя, как захочу.

Глава 7

Джекс

Мия продолжает удивлять меня.

Я отстраняюсь от нее и наслаждаюсь видом: обнаженное тело, руки связаны над головой, лодыжки привязаны к столбикам кровати. Солнце ласкает безупречную гладкую кожу.

Ничего не могу с собой поделать, но позволяю пальцам скользить по всем изгибам Мии. Эта полная грудь, возбужденные соски, маленькая выпуклость ребер и впалый живот.

Крепко сжимаю ее бедра. Она раскрыта для меня. Просто чтобы помучить, я наклоняюсь и провожу языком по нежным частям ее тела. Они мои, и даже мое пресыщенное «я» упивается тем фактом, что они были только моими.

Она готова принять меня даже с учетом, что потеряла девственность прошлой ночью. Возможно, у нее высокий болевой порог. Может, поэтому ей нравится то, что она делает. Это хороший показатель для Мстителя — может выдержать что угодно. И Мие, может, даже немного нравится.

Еще больше возбуждаюсь при мысли об этом. Я выпустил все инстинкты, которые подавлял в себе, чтобы быть джентльменом, а она хочет большего. Я все жду, что она попросит меня остановиться, подаст знак, что я должен вернуться к чему-то более традиционному, более ванильному, как говорится.

Но она этого не делает. Опасность у нее в крови.

Она неподвижна. Вслушивается. Я не подскажу ей, что будет дальше. Смотреть, как она истекает влагой — моя навязчивая идея.

Последний штрих требует немного подготовки. У меня нет ничего под рукой для того, что я собираюсь сделать, но я знаю, как это сделать.

Беру одну из подушек. Как и ожидалось, они наполнены перьями. Я разрываю уголок. Мия вздрагивает от этого звука.

Перья легкие и мягкие. Идеально. Она подумает, что это перерыв от более интенсивной игры, как с ремнем. Но она ошибается.

Из контейнера рядом с кроватью выдергиваю салфетку и скатываю ее в трубочку. Чтобы уложить перья смачиваю кончики пальцев в остатки виски.

Влажные концы гораздо легче связать вместе в тугой комок, как перьевую метелку. Крепко завязываю их свернутой салфеткой.

Касаюсь нежного места под подбородком.

Озадаченное выражение лица Мии смягчается, когда она это чувствует.

— А-а-а, — говорит она, подставляя шею под это ощущение.

Она, кажется, не понимает, что нет ничего более трудного, чем продолжительная щекотка.

Я опускаюсь вниз, обнимая ее груди. Мия немного извивается, наслаждаясь мягкой лаской. Погружаю метелку ей в пупок. Она улыбается и хихикает.

Остаюсь там немного дольше, зная, что мы переходим от щекотки к сильному раздражению. Движения Мии начинают становиться более резкими, она пытается переместить колючку в другие области.

Она поняла.

— Джекс...

Раньше она наслаждалась болезненными ударами веревки или ремня, но это совершенно новый уровень. Я подтолкну ее, просто чтобы посмотреть, смогу ли взять ее в это эйфорическое пространство, где боль и удовольствие пересекают один и тот же порог.