— На себя посмотри, — хрипит Олег. — Кха-кха, чего артик то футболочкой хватал, а не голыми ручками?

— Да пошёл ты, — огрызаюсь. — Бобри, нет! — выкрикиваю, заметив, что гном собрался прикладывать к рассечённому лбу девушки «Бинт».

— Надо остановить кровь, если «Абсорбент» приложить, то кровотечение усилится.

— Первоуровневый возьми, — подаю другой артефакт, — зачем тратить энергию на остановку крови, если она может понадобиться для регенерации.

— Точно, — сообразив, что я прав, гном уважительно кивает. — А ты голова. Быстро соображаешь.

Буквально через минуту, после очередного синхронного кашля Олега и Бобри Аня пришла в себя. Сообразив, что произошло, и что мы делаем, эта коза заявила, отталкивая мою руку с «Абсорбентом»:

— Сперва, дядя.

— А вот хрен тебе, — перехватив руку, командую Бобри: — Держи её. Теперь ворот оттяни, — но тут гном неожиданно засмущался, пришлось, гаркнуть: — Выполнять! — и когда тот вздрогнув, шустро выполнил приказ, особо не сомневаясь, запихал ей арт прямо промеж сисек. — Оттуда не выкинет, — усмехаюсь, не обращая внимания на площадную брань этой козы.

— Спасибо, Тунгус, — хрипит Олег, — настырная, спасу нет.

— Ты тоже заметил? — удивлённо оборачиваюсь к прижимающему, к окровавленным волосам, первоуровневый «Бинт» Олегу.

— Давненько уже, — пытается улыбнуться.

— Смотрите, работает, — радостно сообщает Бобри.

В районе груди у Ани начинают отчётливо проступать бурые пятна. Это начал действовать артефакт, выгоняющий через поры кожи отраву, вместе с кровью.

— Кажется, нам повезло, кха-кха, — отвернувшись в сторону, гном сплёвывает. — Это не ядовитый, а скорее кислотный газ, вон кровь проступает только в районе груди. Ну и горло немного, а значит и отрава только там.

— Не скажи, — качаю головой, — на руках тоже есть капельки.

— Ну так ведь, мало ли отравы в организме может быть? Сам же говорил, воздух в долине отравленный был, — усмехается Бобри.

— Не до смеха сейчас, — качаю головой.

— Я просто надеюсь, Тунгус, кха-кха…

— Прорвёмся, — киваю в ответ этому, по сути, совсем молодому парню. — Как думаешь, сколько ещё держать?

— Не знаю, — пятно вроде больше не увеличивается. — Наверное, хватит уже.

— Лады, сейчас достану, — тянусь к вороту футболки девушки и тут соображаю, куда я до этого запихнул арт. — Э-э-э… Анька, может, сама достанешь? Тока не выкидывай, а то дядька твой помрёт без арта.

Вот по глазам её диким вижу, что она могла в порыве гнева швырнуть артефакт в темноту, понятное дело, что потом бы поняла, что натворила, но искать то, всё равно бы пришлось.

Так что обошлось, залезла сама, нашарила арт и передала Олегу. И вот что я вам скажу, все очень и очень плохо. Ибо семьдесят процентов заряда было потрачено… А это значит на Олега может не хватить. А ведь у нас еще и Бобри легкие выкашлять пытается. Он-то, конечно, думает, что я не заметил, что он кровь сплюнул…

У гномов есть поговорка: «Можно бесконечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как куют металл и как другие работают». Но сегодня я неожиданно осознал, что есть и четвёртый пункт, пропущенный в поговорке.

Можно бесконечно смотреть на то, как другие участвуют в процессе укрепления дисциплины, морального облика, понятия слова приказ и вообще задолбали… И всё это на фоне того, что ты вроде как, тоже должен участвовать в изучении правил вхождения в поворот, в условиях хреновой видимости, на планете, где аномалии на каждом шагу… И вообще какого хрена люк открыл, сволочь?

Но мне повезло, я болен. И это вот так на полном серьёзе, без всяких там иносказательных смыслов. Нет, конечно, я не думал о везении ещё несколько часов назад, но недавно моё мнение изменилось.

— Всё, я больше не встану, — ударив стиснутым кулаком по земле, гневно хрипит Аня, валяющаяся на травке после очередного столкновения с Олегом.

— А ну встать боец, — рычит Тунгус нависая над девушкой. — Три раза упала и уже сопли распустила, чему вас в вашей армии вообще учат.

— Три! — восклицает Олег, точно так же валяющийся на земле. — Двадцать два! Я считал!

— Что? — Тунгус аж нависать перестал от удивления. — Всего двадцать два раза и уже расклеились? И вы считаете себя солдатами? Да нас с парнями Рогожин, помню, ронял пока мы встать не могли.

— Так ведь и мы не можем! — возмущается девушка.

— А он нас поднимал, — крепкие пальцы ухватывают дядю с племянницей за уши и тянут вверх. — Знаете, как говорят в спецназе? «Не хочешь? Заставим. Не умеешь? Сказали же, заставим». Хм… — стучит себя пальцем по подбородку. — Или это так только Рогожин говорил? А не важно. Нападайте!