– Руку свело, - постаралась я беспечно улыбнуться и попробовала пошевелила онемевшими пальцами.

Назаров перевел озабоченный взгляд на мою ладонь, поймал ее и слегка сжал. Потер подушечки пальцев, а потом прижал их к свои губам.

– Отлежала?

– Немного, - кивнула я.

Легким покалыванием кровь потекла в затекшие ткани, осязание понемногу возвращалось. От теплого дыхания по ним словно кипятком прошлась горячая волна. А вот шрам на губе Стаса никак не ощущался – я слегка коснулась его. Вообще-то и при поцелуях этот изъян никогда не чувствовался. Нисколечко.

Вспомнив о поцелуях, я чуть сглотнула сухость во рту после сна. Вроде бы незаметно это сделала, но Стас тут же уставился на мои губы, а через секунду их накрыл своими.

Целоваться, едва проснувшись и не умывшись – такое себе удовольствие. Однако я ответила, еще и пальцы запустила в его взъерошенные патлы. В так и не отошедшую еще от неудобного положения лопатку снова стрельнула боль.

Я снова ойкнула и завозилась, удобнее устраиваясь под Назаровым.

– Плечо болит, - виновато пожаловалась.

– Тут?

Целебное касание губ сразу же переместилось на мою ключицу.

– Угу, - расплылась в улыбке. Глупо и смешно, но приятно. Очень.
– И чуть левее еще, - направила. Захотелось, чтобы он везде меня так сладко пожалел.

– Здесь.

– Да.

– А вот тут...

 Мы тихо перешептывались. Сострадательные ласки плавно сместились ниже. К груди, которой я стала все глубже вдыхать, а все вопросы мучавшие меня совсем недавно, внезапно стали куда-то рассеиваться. Да и что это за вопросы? Ерунда какая-то. Неактуальными они сразу стали. Сомнительно, что в тот момент Стас меня осудил, что я сама раздвинула ноги. И черт его знает, кто я была для него. Кем-то да была... Однако чего бы я там себе не выдумывала, но я что-то ни разу не слышала, чтобы шлюх брали с такой нежностью и трепетом, с которыми в то утро Назаров овладевал мной. Даже Юрка никогда с таким обожаемым наслаждением не занимался со мной сексом.

«Заниматься любовью» - наверное, такое словосочетание больше всего подходило к тому, что творилось тогда между нами. Стас просто излучал эту самую любовь. Она была во всем, во взгляде, в улыбке, переходящей в смех, в поцелуях, касаниях, движениях, ласках. Понятия не имею, как у него так получалось. И если бы он в тот момент повторил мне сказанные ночью слова: «Люблю тебя», - я бы, не задумываясь, поверила. Любой бред из его уст приняла бы за чистую монету. Потому что Стас был такой классный, такой милый, чуткий и такой… мой.

Глубоко удовлетворенно вздохнув, я чуть вдавила ногти. Они мягко и легко вошли в кожу, а потом с кровожадным наслаждением я взяла и полосонула ими вдоль всей спины Назарова. Специально.

«Вот теперь точно мой».

И не рассчитала, видимо, немного. Подстегиваемая накатываемыми на меня время от времени волнами удовольствия, кажется, я слишком глубоко вогнала свои когти. Стас, чуть вздрогнув, замер. С усмешкой уставился на меня:

– Юлька, тебе варежки, что ли, купить?
– заявил, вгоняя меня в смущение.

«Блин. Черт», - я, наверное, даже покраснела.

– Извини, нечаянно, - пробормотала и поспешно убрала руки. Закинула их за голову.

Назарову, кажется, не понравилось, что я перестала его обнимать. Перехватив, скользящую по холодной стене ладошку, он согрел ее дыханием и вернул себе за спину.

– Душу вывернула, теперь хочешь кожу содрать, - сладкий шепот прошелестел у моего уха.
– Какая ненасытная.

Я крепче обняла Стаса:

– Угу, осталось только руку и сердце забрать, - пошутила, конечно же. Хотя, если честно, я бы и серьезно, с превеликим удовольствием, приобрела бы это себе на вечное хранение.

– Забирай, - с легкостью отказался от всего ради меня, улыбаясь, Назаров.

Ясно, что все это был интимный бред, сказанный в порыве чувств и нежности, но все равно приятная дурь так и потекла в поплывшие мозги. Как будто между нами витала самая настоящая любовь. А может это как раз она и была. И Стас не обманывал, признаваясь мне ночью в ней. Во всяком случае все это очень походило на правду. Просто мы с Назаровым немного запутались в своих прежних отношениях, и никак у нас не получалось из них выпутаться. Возможно еще наступит время, и мы даже будем вместе, без оглядки на всяких Юр и Малышей. А пока я и он просто наслаждались моментом и друг другом.

Пока продолжалась наша возня мы не слышали ничего вокруг, кроме себя. А когда удовлетворенно и чуть-чуть устало затихли, окружающий мир со всеми его звуками и красками донесся до сознания. За окнами в комнате Стаса, выходящими на проспект, проснулся город, отзываясь шуршанием шин по асфальту и редкими гудками клаксонов. А где-то там, в глубине квартиры, кажется на кухне, лилась в раковину вода и шумел включенный чайник.

– У тебя кто дома?
– опомнилась я.

Когда ночью мы завалились к Назарову, обитатели дома все спали, и тогда я не думала, что могу с кем-то встретиться. Теперь же вопрос встал ребром: «Как мне отсюда так же незаметно выбраться?»