– Жа-а-аль, - реально огорченно протянул он, - а то я как раз с девушкой расстался. Могли бы мы с тобой попробовать. Или может с твоей подружкой. Где, кстати, она? Не выступает, что ли?
– огляделся в поисках Новиковой.

– Нет, - качнула головой.

– А. В зрителях?
– кивнул в сторону трибун.

– Нет. Со своим парнем. В оцеплении.

А. Мент… - понятливо вздохнул пацанчик.

Лерка действительно что-то мне об этом говорила, что не сможет на нас — меня и Стаса красиво танцующих посмотреть, потому что хотела скрасить унылое дежурство своего ненаглядного лейтенантика, стоя с ним на одном из подъездов к стадиону, перекрывая движение транспорта. Для кого-то праздники — веселье, а для полиции самые ненавистные дни. Я по отцу знала. Везде, где народ массово скапливался, чтобы развлечься, полиции приходилось следить за порядком.

Кирилл, кстати, тоже отказался.

– Что я там не видел?
– отмахнулся он.
– Потом оттуда поздно вечером домой хер доберешься. Тебе-то можно и пешком, а мне потом к себе на чем ехать?

Про дом с дальностью ходьбы «в пяти минутах» - это он имел ввиду Назарова. Тот действительно жил недалеко. Ну пусть не за пять, но за двадцать минут точно дойти можно было.

А вот Настька пойти на шоу очень даже собиралась.

– На салют посмотреть, - заявила она.
– С подружками.

Очень могло быть, что подружки выглядели сильно похожими на Протасика, тут я ручаться не могла. Если он, конечно, еще в конец не трухнул и не бросил дурочку. Хотя судя по приподнятому настроению сестренки, не похоже было, что в ее жизни произошла трагедия. Так что у кого-то сегодня, скорее всего, свидание собиралось происходить при салюте.

Бессмысленная, но забавная беседа с кадетом меня развлекла и отвлекла от накатившей тоски. Скрасили мы друг другу затянувшееся ожидание. Это люди, чтобы поглазеть на шоу начали подтягиваться только к вечеру, а мы тут все тусовались уже чуть ли не с обеда.

Телефонами само собой обмениваться мы с моим недопоклонником не стали, но полчаса пролетели быстро.

Выстроившись снова поближе к зрителям девчонки нашего института, плюс ученицы из строительного колледжа, все мы встали в ожидании когда бутафорный паровоз, сделанный на основе трактора, вкатит на поле вагоны с нашими вояками.

Наконец, громкоговоритель торжественно закричал что-то про капитуляцию фашистов на фоне загромыхавшего парадного марша Победы. Сердце мое в волнении зашлось, даже дышать тяжело стало. Завидев выворачивающий нам навстречу поезд, я заулыбалась.

Меня охватило такое счастье, как будто я не полчаса провела в ожидании, разбавляя все это трепом с борзым школьником, а на самом деле все эти четыре года выстрадала и теперь ликовала, как безумная. Бежала вдоль вагонов и во все глаза выглядывала самого классного с самыми большими ушами солдата. В форме парни почему-то все выглядели одинаково, все сливались в одно целое. Гикающая и кричащая масса цвета хаки. Девчонки со строительного некоторые еще и с букетиками пришли. Закидали парнишек цветами.

Мальчишки один за другим начали выпрыгивать к нам из вагонов прямо на ходу, а я все растерянно оглядывалась и никак не могла найти Стаса. Он нашел меня сам. Подлетел и обхватил меня сзади. Я тут же вывернулась и повисла счастливо на его шее. В буквальном смысле, потому что он тут же оторвал меня от земли и, смеясь, закружил. Завертелось и замельтешило вокруг все. Передо мной мелькали зрители, такие же, как и мы, обнимающиеся парочки, взметнувшаяся в небо стая мирных голубей, а потом все сконцентрировалось на одних лишь глазах и внезапно все замерло и затихло, а потом вообще я и Назаров переместились в какое-то другое пространство, где вроде вокруг все в хаосе двигалось, нас даже иногда нечаянно кто-то задевал и толкал, а мы просто ничего этого не замечали.

Слава богу, ситуация оправдала наш так давно задержавшийся в пути поцелуй. Хотели же оба, причем сильно. И липли поэтому друг к другу, уперто изображая дружбу. Не бывает дружбы между парнем и девушкой, особенно после состоявшегося секса. Зачем притворяться и строить из себя правильных, если мы давно и сильно заврались перед своими некогда любимыми. То что Юра и Яна давно уже покинули наши сердца это было ясно, как выглянувшее неожиданно прямо сейчас в пасмурный вечер над рекой уходящее в закат солнце. Так, туда же - в закат, ушли и наши старые отношения. Во всяком случае у меня с Юркой точно. Сколько можно уговаривать саму себя и убеждать окружающих, что я до сих пор испытываю к своему бывшему жениху какую-то особенную, просто слишком спокойную ровную любовь, если сейчас при всем честном народе, собравшемся со всего города, жадно и самозабвенно целовалась с другим? Юра однозначно был бывшим, и это я обязательно собиралась сообщить ему после его возвращения. А вот становился ли от этого Стас моим настоящим, я не знала. Все таки преданность мальчика девочке с самого детства возможно не сумеют поколебать никакая любовь и страсть. Возможно мне могла достаться всего лишь вторая роль, но этот месяц что у меня оставался (или может даже всего лишь один день, вечер, ночь), я хотела присвоить у Назарова лично для себя. Только я и он, и стучащие в унисон наши сердца, словно в одной груди.

От загрохотавших в честь Победы пушек, извергающих из себя в небо белые, синие и красные клубы дыма, по земле пробежала ударная волна, отдалась нам по ногам и ухнула в итак с неимоверной силой колотившихся сердцах. Отрезвила, возвращая в реальность, но не освободила нас друг от друга. Так же сцепившись за руки мы побежали прочь, освобождая поле выкатившимся словно бисер малышам в тех самых ярких солнечных мирных платьях-костюмах.

Миру мир. Мир во имя жизни и во имя детей.