— Да, смысл выходить замуж за того, кто не сможет содержать семью? На что жить? На стипендию? Которой нет... — фыркнула Яна, даже не удосужившись скосить взгляд на своего парня, и решительно написала в первом пункте: «Отрицательно!».

— А я положительно, — высокомерно пожала плечами Лера.

— И я, — вдруг осмелев, поддакнула я и чиркнула на своей бумаге плюсик. Не знаю, чем руководствовалась Новикова и были ли у нее свои соображения по этому поводу, или просто акция протеста, но теперь и мне оказаться не белой вороной было не так стрёмно.

Кирилл никак не отреагировал на диаметрально противоположный ответ своей подружки:

— Второй вопрос, — объявил он, как ни в чем не бывало. — Что может послужить мотивацией к созданию брака у студентов?

— Залёт, — нестройным хором ответили абсолютно все. Я хоть и считала любовь тоже достаточно веской причиной, беременность все же шла на первом лидирующем месте. И если с любовью еще можно было просто пожить в гражданском браке, то ради ребенка возникала крайняя неотложная необходимость создать семью. Мы так же все дружно, как озвучили, так и записали одно и то же слово.

— Хотя, если бы кто от меня залетел, я бы лучше свалил куда подальше. На Северный полюс, например. Или в дальнее плавание ушел, — заржал Протасов.

Кто бы сомневался?!

Кирилл хмыкнул, но промолчал. Мне почему-то вдруг подумалось, что если Новикова невзначай сунет ему под нос тест с двумя полосками, то он тоже, скорее всего, побежит сломя голову вслед за Протасиком. С его-то бескомпромиссным: “до тридцати лет — никогда”. Вряд ли захочет расставаться со свободной жизнью. Эмигрирует куда-нибудь в Зимбабву и исчезнет навсегда. Хотя в Зимбабву Крайнов — это вряд ли. Больше вероятности в Канаду. Будет там нагуливаться и выбирать.

А Стас?

Я покосилась на «сладкую парочку». Нет, тут даже вопросов не возникало — женится Назаров, никуда не денется, и на руках будет носить все девять месяцев своего Малыша с малышом...

— Третий, — оторвал меня от размышлений голос Кирилла. — Какие основные проблемы у студенческой семьи?

Тут тоже вариантов не много и, скорее, у всех одинаковые. Естественно, это материальные составляющие: жилье и финансы, которые совместно с учебой не разбежишься заработать. Ну и тот же ребенок, как палки в колеса. И тут больше, чем в девяноста случаях из ста для молодой матери-студентки маячила перспектива академического отпуска, либо перевод на заочное отделение. А некоторые, как выяснилось, не нагулялись. Так что даже если и проявят эти некоторые порядочность: возьмут на себя ответственность — хомут на шее и нереализованность целей будут постоянной причиной для ссор и упреков. Да и вряд ли кто в двадцать лет согласится добровольно связать свою жизнь с одним единственным человеком. Разве что мы с Юркой — исключение.

— А вот интересно, любовь на всю жизнь — это реально? — Новикова вдруг как будто подслушала мои мысли. — Ну вот так вот — с института и пока смерть не разлучит...

— Ага, пока кто-нибудь кого-нибудь не замочит, — вставил свою дурость Протасов и снова заржал.

Лерка убила кретина взглядом, заставляя засунуть его гыгыканье в его же... (туда, где у него находились мозги), и уставилась на “чету Назаровых”:

— Или даже со школы, — заявила она задумчиво.

Ого! Во дела! Лерка рискнула поставить под сомнение долговечность вот этой душераздирающей милоты?

Я тоже оценивающе посмотрела на наших голубков. Они, кажется, даже не поняли, что камень был швырнут в их огород. Оба абсолютно никак не отреагировали на вопрос. Быстро и сразу поставив напротив третьего пункта: «материальное положение», они теперь скучали. И вселенский вопрос — есть или не есть в этом или другом мире вечная любовь — их не интересовал. Они были друг у друга — остальное неважно. Левая рука Стаса покоилась на спинке стула Малыша, правой он чиркал в углу листа загогулинки, потом перечеркивал их, штриховал. Янка, надув губки, пялилась на прилавок находящегося напротив нее бистро и, похоже, явно размышляла, чего бы ей еще такого захотеть, чтобы ей это преподнесли.

— Я не понял, — влез вместо них в разговор Кирилл, — Лер, ты только что всеми руками и ногами была за ранний брак. Сейчас-то что гонишь?

— Я гоню? — фыркнула Новикова. — Я не гоню. И я не против… раннего брака. Просто вопрос, насколько долго такой брак продлится.

— Да ладно, какие проблемы? — всунулся и тут Протасов. — Хороший левак укрепляет брак. Завести любовников и все норм будет. Главное, чтобы бабосики были.

— А это уже другой вопрос, долго или нет, — проигнорировал “умное” изречение Протасика Кирилл. — Вот. Как раз. Четвертый. Верите ли вы в долгосрочность и благополучность такой семьи? — прочитал он.

— А че, разве я не прав? — пробурчал Влад, недовольный, что его крамольную идею никто не поддержал. Но этот его вопрос так и повис в воздухе. Вообще, в принципе, рассуждать больше о проблемах не стали. В общем и целом, семья — это уже одна большая проблема. Что тут еще думать?

Однако Лера пошла против системы и здесь. Выделилась. В противовес всеобщему мнению, что финансовая нехватка — это главный геморрой для семьи, поставила в затруднения: «сохранить любовь и взаимопонимание».

С любимым, получается, она согласна была жить и в шалаше, лишь бы в согласии. Остальные нищенствовать отказывались.