– Бэтман?

– Это только для Катьки Бэтман, он ей одной автоматом пятерку поставил, - тут же вставил Сашка, - этот пипидастр весь поток вальнул, никто сессию не закрыл.

– Да! Да! Он злобный препод, козел вообще, - подтвердила Катя.

– Все дебилы потому что! И у меня кровь из ушей шла от твоего акцента! Поставил пять, чтоб не слушать больше!
– Никита возмутился.

– Свистит! И нагло врет! Он бегал за ней, - продолжил обвинительно Сашка, хитро поглядывая на Лилю.

– Ты бегал за своей студенткой?
– Лиля посмотрела на Никиту и перевела подозрительный взгляд на улыбающуюся Катю в объятиях Александра. Ту перепалка веселила. Да и вообще, ребята хоть и шумно спорили, наезжая друг на друга, озлобленности не чувствовалось. Похоже, они с удовольствием вспоминали былые времена.

Никита еще ближе притянул к себе рыжую.

– Нет, конечно.

Но Сашка уже снова перебил его.

– Он в хлам пьяный ломился к ней ночью домой.

– Зачет принимать, - попробовал оправдаться Никита.

– Экстерном?
– хмыкнула Лиля, подняла к нему лицо, заглядывая в глаза. Он кивнул, тут же чмокая конопатую переносицу. Ее рука скользнула ему на бедро, и пальцы вдруг резко сдавили, щипая ногу. Никита тут же перехватил ладошку.
– Я ревную, - тихо и серьезно предупредила она. Очень серьезно, кстати и без шуток сказала. Странно, но это было почему-то приятно. Не стал переубеждать, что все происходило три года назад. Улыбнулся, еще крепче обнял, потерся о рыжую макушку.

Принесли напитки и горячее. Катя сунула нос в горшочек с пельменями и грибами, немного поразглядывав чуть сморщила нос, отодвинула в сторону Сашки.

– Не хочешь?

– Нет.

Сашка промолчал, устало вздохнув, забрал себе, повернулся к Никите:

– Ну что, выпьем?

За именинника изрядно напоздравлялись, Лиля тоже была хорошо навеселе. Когда пары разошлись каждый в свою сторону, Лиля посмотрела им грустно вслед и как-то тоскливо сказала:

– Они такие милые и любят друг друга.

Тут же развернул девчонку. Обнял.

– Мы тоже милые и тоже любим, - прошептал, долго целовались.

– Никит, - ее немного штормило, - а сейчас можно к вам на стройку. Как тогда? Или договариваться надо?

– Договариваться надо только со мной, - усмехнулся.
– Хочешь пойти?

– Да! Хочу на высоту! Высоко-высоко!
– воскликнула азартно.

Конечно! Какой вопрос? Высота - это легко!

В этот раз поднимались по лестнице быстро и весело, алкоголь придавал сил и энтузиазма. Временами в пролетах отдыхали и подолгу целовались. За два-три этажа до самой вершины, Лиля все же заворчала:

– Блин, Никита, до сих пор нет лифта. Я не такая уж и королева, могу и на грузовом.

Он в ответ лишь засмеялся и отрицательно покачал головой.

– А на руках? У нас все еще не те отношения, чтобы на руках носить?
– она затихла, слышно было лишь тяжелое запыхавшееся дыхание обоих.

– Тогда наверху придется устроить ЗАГС, - Никита прищурился, надвигаясь и нависая над ней.

– Придется, - прищурилась в ответ.

Не дойдя до верха, тут же прижал ее к стене, привычные уже ей руки прошлись по знакомому ему телу - теперь точно зная каким образом легко завести девчонку. Дыхание участилось.

– Мы сейчас извозимся здесь, как черти, в штукатурке, - весело заметила девчонка, тем временем, сама уже лезла руками под его одежду.

– Пофиг, будем черти в штукатурке, - Никита нетерпеливо подхватил девчонку и, пошатываясь, двинулся наверх.

Сегодня там, в темноте, он тоже был очарован высотой, а если точнее, то девчонкой на фоне открывающегося вида. Столица готовилась к празднику, сияла и переливалась как Новогодняя елка. Вот это, в самом деле, был умопомрачительный полет. Всё те же ладони, прислоненные к стеклу, со скрипом скользящие по витражу, тяжелые вздохи, всхлипы, стоны... и ее отчаянное:

– Я люблю тебя.

Сказано не на трезвую голову и на грани оргазма, но эти избитые три слова его вознесли, ошарашили и убили одновременно. Она его любит - ликовало сердце. Она его любит - тут же камнем повисло на душе.

– И я тебя люблю, - вдруг вырвалось, ведь он тоже был пьян и удовлетворен.

Снова поцелуи, и ее нежные успокаивающие пальцы, на шее и волосах. А потом долго смотрели вдаль, прижавшись носами к мутному, пока еще не очень чистому окну и тихо перешептывались. О красоте полета над всей этой панорамой, о предстоящем Новом годе и снова тихие слова любви.