Он идёт следом.

— Ты связалась со мной.

— Ну, твой же пенис был внутри моей вагины, так что… да. Мы определенно были связаны. Хорошее наблюдение.

Когда я наклоняюсь, чтобы расстегнуть большой чемодан, Уэст хватает меня за запястье и тянет вверх.

— Это не то, что я имел в виду.

— Если ты ищешь что-то более глубокое, чем генитальное проникновение, то говоришь не с той девушкой.

Уэст смотрит, как я рывком высвобождаюсь и роюсь в своей одежде в поисках ночной рубашки и туалетных принадлежностей. Наконец он поднимает голову.

— Так вот как ты собираешься играть сегодня вечером? У нас был бессмысленный трах, и теперь все кончено?

Дерьмо. Он собирается с мыслями, готовится к спору. Если я не остановлюсь, он бросит мне в лицо мою глупую эмоциональную вспышку и использует ее как “доказательство”, чтобы указать, что у меня все еще есть чувства к нему.

— Это не обязательно должно закончиться…

Я роняю полотенце.

Его глаза широко раскрываются. А член начинает набухать и подниматься.

Попался!

— На самом деле, я более чем готова ко второму раунду, малыш.

Прежде чем он успевает сказать еще хоть слово, я беру ситуацию — помимо всего прочего — в свои руки, несколько раз поглаживаю его член, а затем опускаюсь на колени. К тому времени, как я обхватываю его бедра руками и прижимаюсь к нему ртом, он уже слишком далеко зашел, чтобы сделать что-нибудь, кроме как сдавленно охнуть, запустить руки в мои волосы и начать взывать к высшей силе.

В течение следующего приятного времени я несколько раз довожу Уэста до грани оргазма, а затем оттягиваю его освобождение — и все это время изо всех сил стараюсь не обращать внимания на то, как его вкус и мускусный запах влияют на меня. Вскоре он рычит, требует и обещает мне все виды возмездия. Я игнорирую это и сосредотачиваюсь на том, как именно разобрать его на части.

В конце концов, он сделал то же самое со мной.

Я обхватываю его яйца, пробираюсь вверх по стволу, провожу зубами по чувствительной головке, а затем со стоном, который, как я знаю, вибрирует по всей его длине, глубоко засасываю его. Наконец-то, власть над ним опьяняет.

Признаюсь, эпический минет возбуждает меня. Я человек, а Уэст горяч. Но именно такого его я и хочу — жесткого, задыхающегося, желающего и бессильного остановить то, что я на него наваливаю.

Он кончает с хриплым криком, и я глотаю, лаская, облизывая и наслаждаясь своим триумфом.

Уэст, шатаясь, возвращается к кровати.

— Срань господня…

Я поднимаюсь на ноги и натянуто улыбаюсь ему.

— Вот так?

— Ты же знаешь, что это так.

Его глаза почти закатываются от усталости.

— Не в этом дело…

Я смотрю на часы на тумбочке. Почти одиннадцать вечера. После двух оргазмов я думаю, что могу в полной безопасности воткнуть в него пресловутую вилку, так что я с радостью поддеваю его.

— Похоже, сегодня вечером я неплохо справилась с ролью хозяйки, мистер Куэйд. Надеюсь, ты доволен. Но завтра тебе надо быть на работе, так что я должна дать тебе отдохнуть.

— Ты спишь рядом со мной, — ему удается прорычать.

Но я слышу, как его охватывает усталость. Еще десять секунд, и он окажется в стране грез.

— Я здесь.

Я лежу рядом с ним, изо всех сил стараясь не обращать внимания на боль между ног, которую, боюсь, может заглушить только он. Я сильнее этого. Разум над материей. Я выживу и все такое.

— Спокойной ночи.

Уэст

— Ты собираешь вещи в…

Мой брат бросает взгляд на мобильник.

— В четыре пятнадцать? Ты никогда не уходишь раньше семи, но на этой неделе ты каждый день выбегаешь из офиса пораньше, как будто твоя задница горит.

— В чем дело?

Предоставь Флинну право задавать вопросы, на которые я бы предпочел не отвечать.

Прошло пять дней с тех пор, как Эрин стала моей любовницей. Пять дней, в течение которых я проводил каждый рабочий час, мечтая быть дома с ней. Четыре ночи, когда ей удавалось перехитрить и обвести меня. Я твердо решил, что в эту пятую ночь — даже если это будет пятница тринадцатого — она не будет делать минет, чтобы не позволить мне овладеть ее телом и пробить броню вокруг ее сердца. Сегодня вечером мне нужно сделать что-то получше.

— Ничего, — небрежно вру я.

— Неужели?

Он поднимает бровь и закрывает дверь моего кабинета, оставляя нас наедине — это необходимо, поскольку мы оба убеждены, что у мамы и дяди Эдди повсюду шпионы.

— Я думал, это как-то связано с тем, что ты снова с Эрин.

Я разочарованно вздыхаю.

— Джен тебе сказала?

— Конечно. Ты же знаешь, какая она.

— Мне действительно нужно научить ее хранить секреты.

Лицо Флинна смягчается.

— Она беспокоится о тебе. Мы оба.