Разбойники, которые пакостят Принцу. Дядюшка Жиль - по отзывам, старый и лысый. Братец Антуан, который уже однажды травил свою сестру. И своего отца. За таким отморозком вообще хоть что вытворить не заржавеет.

Непонятный король, который запретил им свадьбу, и тоже хрен пойми чего хочет. Блин, как во всём этом разбираться-то? Реально страшно. А не то скажешь или сделаешь - всех подставишь. По ходу, и вправду проще всего смотреть в пол и молчать. Потому что песни её никуда тут не годятся, танцевать она толком так и не научилась, вольта с Пиратом не в счёт, это так, баловство одно, а больше ни с кем так круто не выходит. Про магию велено молчать - ну да, есть в том смысл, Лионель прав. И чего тогда? Ходить за Принцем хвостом, глазами лупать? Так он сам будет по делам носиться, как ошпаренный, если он здесь так живёт, то с чего в столице будет по-другому?

Короче, только-только она разобралась со своей здешней жизнью, только привыкла немного - как снова всё наперекосяк. Чумка-лохушка как она есть.

Вокруг творился хаос. Жакетта командовала сбором вещей - платья и прочую хрень паковали в сундуки. Их отправят порталом уже сегодня вечером, а они сами отправятся завтра с утра. Тоже порталом, потому что ногами по земле - это трое суток, если быстро, и неделю, если со всем хламом. А дороги небезопасны, и лишний раз нарываться, когда у тебя обоз с тётками и багажом, никому не хочется, и Лика Принца с Лионелем и прочими в этом деле очень даже понимала. И чтобы не мешаться под ногами у работающих людей, забралась на подоконник. Толку от неё всё равно не было никакого. Позвала кота Маркиза, он пришёл, сел рядом. Взяла гитару.

Может это и не норм, если невеста хозяина огромного навороченного замка сидит, свесив ноги, на подоконнике, и играет на гитаре. Так-то она бы ещё и спела, но на язык лезло, как назло, только матерное. Наверное, почти принцессе орать на всю округу из окошка матерное не к лицу. Значит, будем петь про «всё, что было - свет мой», и про «я вернусь домой со щитом, а может быть на щите». Это при дворе будет нельзя, а здесь пока ещё можно.

Распахнутое окно выходило на озеро, закатное солнце позолотило всё вокруг. И Лике было без разницы, кто там ещё снаружи слышит и что подумает.

Песни кончились, и одна, и другая, кот боднул Лику башкой - чеши, мол. Глупый, ещё не знает, что ему тоже предстоит завтра утром быть упакованным в специальную корзину -потому что драгоценный Анри не смог с ходу сказать, есть в столичном доме мыши или нет. Так что пусть кисонька радуется, пока можно.

– Спойте ещё, госпожа Анжелика, - донеслось снизу.

Пират и Лионель сидели на выступе стены, обрывавшемся в воду, аккурат под её окном. Оба улыбались.

– И что же вам спеть?

– Что хотите. Диковинное и незабываемое, - усмехнулся Пират.

Лика усмехнулась. Что ж, давайте настраиваться на позитив.

Ей вдруг вспомнилось, что в прошлый новый год она сжимала в руках ножку бокала с шампанским и, зажмурившись, желала себе новой жизни. Чтобы старая - прекратилась, а новая - началась. И ведь так и вышло! Старая жизнь прекратилась в буквальном смысле, новая началась в виде второго шанса. И что у неё здесь есть?

Неизвестный враг. Один раз травил - и перед вторым не остановится.

Тайный поклонник. Таскает ей розы и рисует чумовые картинки, которые она хранит в потайном кармане поясной сумки.

Жених. Которому она, вроде бы, для чего-то нужна.

Друзья. С друзьями ей, надо сказать, везёт во всех мирах, и спасибо за это всем высшим силам.

А также боевой конь, мышеловный кот и отличный инструмент. И магия. Ну как тут не прорваться-то?

Кстати, об инструменте. И о слушателях внизу. То есть, кажется, о друзьях.

– Надо мною тишина, небо полное дождя, дождь проходит сквозь меня, и боли больше нет, - начала она.
– Под холодный шёпот звёзд мы сожгли последний мост, и всё в бездну сорвалось, свободным стану я от зла и от добра, в моей душе нет больше места для тебя...

Пусть всё дурное и лишнее остается в прошлом, а дальше будет только лучше.

Они вместе. Они справятся.

Лика любила путешествовать - даже недалеко, далеко-то ей и не случалось - и думала, что по дороге в столицу хотя бы посмотрит, что здесь и как оно устроено. Но фактически путешествие превратилось в организацию перетаскивания бесконечных вещей, а потом они все просто прошли ногами в портал - и оказались в столичном доме Анри.

Ну как в доме - фактически это был дворец. У младшей ветви королевской семьи должен быть дворец - и не меньше. На улицу каменная стена щерилась решётчатыми окошками с цветными стёклами - три этажа, не баран чихнул. Ворота открывались во внутренний двор, мощеный булыжником.

Отцу Анри надо было дать прозвание Строитель - потому что и городской дом он тоже перестроил, не только замок. Анри рассказывал, что до того это здание было больше похоже на крепость и меньше - на комфортный дворец. Из множества мелких комнат сделали меньшее количество больших, расписали потолки, заказали гобелены, резную мебель и серебряные светильники. В комнате Лики на стенах была развешена серия гобеленов про какую-то, очевидно, умеренно приличную даму - то она шастала по лесу, то приманивала единорогов, то, потупив глазки, протягивала руку мужику - наверное, какому-нибудь предку принца, который тоже любил, чтобы дамы смотрели в пол, а не на него. У Туанетты гобелены были про охоту, а самый крутой Лика обнаружила в комнате, где жил Орельен - это был бронированный жёлтый носорог, просто чумовой, она зависла возле него надолго, и ещё б разглядывала детали, но пришла Туанетта и запела своё любимое - про нехрен торчать в комнате мужчины.