– Не печальтесь, Антуанетта. Всё пройдёт. Боль уйдёт и забудется, сердце успокоится. Будет лучше, вот увидите.

– Раз вы говорите...
– вздохнула она.

– Говорю, и ещё не раз скажу, - божечки, как он улыбаться-то умеет, оказывается!
– Не казните себя, не нужно. Вы ни в чём не виноваты. Или - виноваты, но не более моего, - и ручки-то с какими взглядами целует!

А Туанетка сидит, вздыхает и, по ходу, просто тащится от происходящего.

Лика обернулась к Жанно.

– Я правда это вижу?
– спросила одними губами, на самом тихом выдохе.

Он ничего не сказал, усмехнулся, прижал её к себе и поцеловал в нос, тоже тихо-тихо.

– Я пошла, - кивнула Лика, выскользнула из его рук и правда пошла.

Отворила дверь, глянула на них. Насладилась охреневшими взглядами.

– Доброе утро, Анри, доброе утро, Туанетта. Нет, вставать не стоит, оставайтесь, как есть. Рада видеть вас обоих, и судя по всему, ваши дела обстоят неплохо.

– Но где вы были, Анжелика?
– Анри всё же пытался подняться, не выпуская, впрочем, Туанеттиных рук.

– Где была - там уже нету, - она вежливо ему кивнула.
– Буду рада переговорить с вами, скажем, через полчаса. Я подойду, хорошо? Приведу себя в порядок, и подойду. Я не уверена, что после боя с еретиками и ночи в лесу выгляжу приемлемо, - сощуриться, глянуть на Туанетку.
– Антуанетта, не подскажете, где здесь можно это сделать?

– В соседней комнате, - выдохнула та, не глядя на Лику.

– Благодарю вас, - Лика кивнула преувеличенно вежливо, развернулась на пятках и вышла. И дверь за собой прикрыла - плотненько. Пусть пережуют.

– Ты восхитительна, - любимый драный кот, ясное дело, всё слышал.
– Я думал, ты их поприветствуешь огнём под задницы, - и ржёт тихонечко.

– Да зачем мне они, если у меня теперь есть ты?
– пожала плечами Лика.
– Короче, я сейчас выясню, можно ли переодеться и помыться, и ты тоже выясни что-нибудь такое, наверное, Марсель здесь уже всё знает. А потом встретимся и что-нибудь придумаем.

Из соседней двери выглянула Жакетка. И бросилась к Лике, Лика от всей души её обняла.

– Вы живы, всё хорошо, - Жакетка чуть не плакала.
– Я думала, вы с нами через реку, а вы отстали...

– Именно что всё хорошо, - подмигнула Лика.

Они ещё переглянулись с Саважем, и Жакетта повела Лику в комнату рядом. Там стояли две кровати - обычные здешние коробочки с пологами, обе нетронутые. Ещё - две лавки. И в углу кучей лежали вещи, в том числе и Ликины, из столицы. Лика распахнула окно -оно выходило во двор и позволяло увидеть крыло дома, стену, по которой сверху кто-то прохаживался, и немного - лес и реку.

У комнаты была рядом вторая, в ней стояла ванна, а ещё - кувшины и тазы. И из неё был второй выход.

– Сейчас я попрошу, чтобы принесли воды, - сказала Жакетта.

Пока она командовала каким-то людям, чтобы натаскали воды, Лика нагло заняла кровать побольше и принялась раздеваться. Всю одежду, конечно, чистить, а то и стирать, но Жакетта это умеет. Нужно найти чистую рубаху и платье какое-нибудь. Попроще. Потому что придворная мода уже поддостала.

– Ой, госпожа Анжелика, я вам всё сейчас найду, - засуетилась Жакетта.

– Ты хоть спала, скажи?

– Немного. Я была с господином Орельеном, - она погрустнела.
– Он пока так и не пришёл в себя. И я не поняла, в чём там дело - рана обычная, не такая уж и большая, но я не знаю, чем заговорили ту пулю. Господин Лионель обещал взглянуть, как поспит, но он ещё совсем не спал, тут какой-то хаос был, все хотели себе комнат, еды, выпивки и не знаю, чего ещё. А госпожа Туанетта, кажется, попала в какую-то неприятную историю, и монсеньор её спас.

Монсеньор? Точно, Анри. Вот и пусть спасает Туанетку, им полезно, обоим.

– А вы? Как вы?

– А я отлично, - рассеянно проговорила Лика, снимая рубаху, а потом и трусы с лифчиком

– кажется, воду натаскали и ушли, можно погреть её и помыться.

Жакетта ахнула и вытаращилась на неё - как впервые увидела.

– Откуда это всё у вас?

Тьфу ты, Лика уже и забыла, какая она нынче раскрасавица.

– Не бери в голову, всё нормально, - рассмеялась она.
– Но ты права, это нельзя никому показывать.

– Это. он, да?
– Жакетта смотрела, как будто узнала что-то невероятное.