Остальные всадники остались позади, двигаясь по очевидной схеме поиска. Я затаила дыхание, но никто из них не подошел к нашему укрытию. Они кружили все дальше и дальше, заглядывая за камни и редкие кусты. Я прижала котенка к груди, пытаясь придумать выход. Лес был меньше чем в ста ярдах от нас. Если бы всадники зашли достаточно далеко, у нас был бы шанс.

В конце концов, он нам не понадобился. Зазвучали рога, и оставшиеся всадники повернулись, как один, ускакав из виду. Звук копыт исчез раньше рогов, но в конце концов даже их стало не слышно. Достала свечу и успокоилась, увидев, что пламя снова стало ровным синим, светящим вверх. Я расслабилась, предполагая, что это означает, что мы в относительной безопасности, во всяком случае это лучшее что мы могли бы получить.

Котенок освободился и побежал к краю колючего куста, где остановился и подозрительно посмотрел на меня. Я не пыталась его остановить. Если он убежит он сможет позаботиться о себе: «Вперед» — сказала я. Он прижал уши и зашипел. Вздохнула. — Ладно, какая разница.»

Упираясь локтями в землю, я раком выбралась из кустов выпрямилась, подняла свечу и начала свободной рукой выковыривать колючки с колен. Котенок выполз за мной. Я смотрела на него краем глаза, продолжая снимать колючки с джинсов.

Осторожно принюхавшись к Земле, котенок потянулся и поднялся на задние лапы. Воздух потрескивал от запаха перца и горящей бумаги, и кот исчез, превращаясь в неуклюжего подростка с синяками, покрывающими левую сторону лица. Выглядел он лет на четырнадцать, темнокожий, со стеклянными зелеными глазами и волосами, такими же рыжими, как его мех. Его зрачки были тонкими черными щелями, а уши-скорее кошачьи, чем человеческие, с бахромой из черного меха. Кейт Ши чистокровный.

«Кто ты такая?» — требовательно спросил он.

«Октобер Дей, — сказала я, пряча собранные мною колючки в карман. Никогда не знаешь, что может понадобиться потом. — «Представишься?»

Он сузил глаза, презрительно глядя на меня. Я узнала этот взгляд, Тибальт все время на меня так смотрит.

«Меня зовут Радж. Я…»

«Ты местный принц кошек, — сказала я, перебив его. — Да, я знаю.»

Он этого не ожидал. Его глаза расширились, вернулась настороженность: «Откуда ты это знаешь?»

Вздохнула. У меня не хватило духу дразнить его — не после того, как я увидела, что его спутницу забрали: «Как я уже сказала, Тибальт послал меня. Он… — как я могу описать свои отношения с Королем Кошек? В конце концов я решилась сказать, — мой друг.»

Радж нахмурился, снова сузив глаза. «Это невозможно.»

Я нахмурилась в ответ. Я слишком устала, чтобы мириться с подрастающей аристократией. «Хорошо мы не столько друзья, сколько враги, которые еще не убили друг друга. Какая разница? Он послал меня спасти тебя.»

«Ты? Спасти нас? — он горько рассмеялся. Ни один ребенок не должен так смеяться. — Возвращайся, когда подрастешь.»

«Что?» — вновь появилось головокружение, пытаясь удержать меня от составления пазла. К сожалению, невежество становилось роскошью, которую я не могла себе позволить. Борясь с желанием игнорировать то, что сказал Радж, я посмотрела вниз, уже почти уверенная в том, что увижу.

Хоть один раз, было бы приятно удивиться.

Большинство людей знают форму своего тела. У них могут быть небольшие иллюзии об этом — насколько они худые, насколько толстые, насколько хорошо они выглядят в этом черном бархатном платье, — но основная топография укоренившаяся. Длина рук, текстура кожи, наклон груди-все это есть, и когда это меняется, обычно это происходит достаточно медленно, чтобы ментальная карта менялась вместе с ним. Я жила сама с собой в течение длительного времени, и годы, которые я провела в качестве рыбы просто сделали меня более осведомленной в этом вопросе. Однажды я потеряла себя, и это заставило меня уделять гораздо больше внимания, когда я вернулась.

Тело, которое я обрела, не было моим — вернее, оно больше не было моим и не было в течение очень долгого времени. Меня урезали, сгладили изгибы. Я повернулась к руке, которая держала свечу, наконец, действительно глядя на нее. Пальцы были слишком короткими, а ногти-слишком широкими. Не руки взрослого человека. Подняв руку, я почувствовала контуры своего лица, все еще круглого с остатками детского жира, и вытащила ленту из волос. Пряди, которые быстро упали на мои глаза, были неопределенного пепельно-блондинистого, цвета так мои волосы выглядели, когда мне было около двенадцати лет. Собрав то, что я могла видеть и чувствовать в картинку, я предположила, что мой возраст где-то между восемью и десятью, более вероятно, что ближе к десяти. Было трудно сказать наверняка. Перевертыши стареют странно; я была ребенком в течение длительного времени.

Глаза Раджа сузились, когда он наблюдал за моим медленным самоанализом. Он был напуган, но хорошо скрывал это; я надеялся, что мой собственный страх тоже был скрыт. Хотя и сомневалась.

«Яйца Оберона, — пробормотала я, и вздрогнула от звука моего собственного тонкого, слишком высокого голоса. Как я пропустила это раньше? Легко: Луидэд это сделала для меня. — Луидэд, что ты наделала?»

Ответ на этот вопрос тоже был очень легким. Я просто не хотела об этом думать.

Слепой Майкл был детским кошмаром. Луидэд сказала, что есть три способа добраться до него, что один убьет меня, а другой будет спрятан… но третий способ должен быть открыт для детей всех рас и типов, иначе он не сможет их забрать. Она сделала то, что я просила. Она нашла способ затащить меня в земли Слепого Майкла. Просто некоторые детали она от меня скрыла. Молча, я решила надрать ей задницу после того, как я вернусь домой, она обязательно вернет мне мое настоящее тело. Думаю когда я доберусь до дома, то сделаю это в первую очередь.