— Питер наверняка что-то оставил, — говорил и двигался Могран очень тихо. — Надо найти. Здесь, в лаборатории — есть тайник?

— Не знаю, — прошептала в ответ, активируя защиту шкафа с зельями.

Кровь шумела в висках. Подташнивало. Зелье… Укрепляющее зелье… Где же оно? Вот. Нашла! Трясущимися руками открыла пузырек и жадно выпила содержимое. Залпом. Еще…

— Надо осмотреть тот дом. Наверняка там есть сейф, — бубнил про себя Морган.

— Ага, — кивнула через силу, присела на корточки у стены — настойка так быстро не подействует, надо ждать…

Кукла тянула силу. Она сама, должно быть, ослабла — скоро совсем «выключится», что тогда? Как мы могли забыть? Время автономного действия — часа два, не больше!

Очень медленно, но мне все же становилось лучше. Я уже могла самостоятельно стоять на ногах, идти без помощи Моргана, хотя голова еще кружилась. Нам предстояло подняться на второй этаж, к спальням, и сделать это следовало не по парадной лестнице, а по потайному входу.

Этой лестницей давно не пользовались. Грязь. Пыль. Паутина. И… световые шары, активированные явно не так давно, да еще и с запасом!

О как…

Отец. Он знал. Он все продумал. Он готовился. Но почему? Разве он знал, что с ним что-то случится? Остановка сердца. Внезапно. Скоропостижно…

— Алекс? Алекс! Алекс Марлоу — я с тобой разговариваю, отвечай! Тебе плохо? — я вздрогнула, услышав недовольный голос тетушки Нимертии из моей спальни.

— Фил! Фил! Нам нужен доктор!

— Я уже вызвал, мама, — донеслось из холла.

Мы с Морганом переглянулись, стараясь не дышать и не чихать — в свете голубоватых шаров кружились пылинки.

— Поторопи его, сын! Объясни, что ты — глава дома Марлоу! И требуешь, чтобы он явился как можно скорее!

— Матушка, при всем моем уважении. Я еще не глава дома Марлоу. По законодательству…

— Глупости! Нам нужен доктор! Сейчас же! Что, если она уйдет в мир иной, вслед за своим не родным папашей? На нас падет подозрение!

Морган привалился к стене и закатил глаза. Затем что-то беззвучно зашептал и приоткрыл дверь. Моя спальня совсем рядом — каких-то пять-шесть шагов!

Тихо. Мы с Морганом дышим в такт.

Осталось дождаться, пока Нимертия выйдет. А если не выйдет? Что тогда? Доктор, конечно, поймет кто перед ним. В лучшем случае он решит, что девушка умерла, но потом все равно будет экспертиза, обратятся к артефакторам и…

— Ззззззззз…

Стре влетел сквозь приоткрытую дверь и завис перед самым носом дворецкого. Морган достал какой-то пузырек и капнул артефакту на прозрачные крылья. Стре улетел.

— Что это? — спросила одними губами.

— Коньяк, — одними губами ответил дворецкий. — Активировал дополнительную защиту.

Я хотела что-то сказать, но тут… О чудо! В дверь позвонили! Внизу послышались голоса Фила и прибывшего доктора, Нимертия, выскочила из спальни и, стеная, бросилась вниз.

— Какое счастье, что вы пришли! Скорее! Скорей!

Дальше все произошло так быстро, что дух захватывало! Сердце в горле билось как бешеное, ноги и руки тряслись. Влететь в спальню, откинуть одеяло, стащить с куклы ночную рубашку. Пока я переодевалась, Морган закинул «сестру» на плечо и исчез.

Юркнула под одеяло.

Все.

Нет! Не все! Парик! Выскочить из кровати, броситься к шкафу, схватить парик…

— Госпожа Алекс?

— Войдите…

— Как вы себя чувствуете?

Руки, подрагивая, безжизненно лежат поверх белоснежной простыни, хриплое дыхание (никак не отдышусь!), пот катится градом.

— Жива, — отвечаю абсолютно искренне.

Ральф

Булавка для галстука. Третьего дня, в пятницу, его величество лично передал ему этот артефакт. С тех самых пор он с ним не расстается. Вот и сейчас. Сидит в кресле — крутит между пальцами. Да… Так у него скоро мозоли появятся!

Солнце жизнерадостно светило в окна кабинета, пылинки кружили в воздухе, напоминая золотую пыльцу фей из сказки. Он и не помнит такой чудесной погоды в обычно сыром, туманном Хомерсетте, а тут… Синее небо, теплый ветерок.

Так. Не отвлекаться. Булавка…

Он, конечно, не артефактор, но он живет в этом мире с детства, и кое-чему научился. Магия оборотней своеобразна и сильно отличается от возможностей магов, чье королевство они охраняют. Тем не менее, львы способны чувствовать артефакты (конечно, не все, но многие), способны использовать возможности большинства волшебных вещей. Он, к примеру, может настроиться на потоки силовых линий, почувствовать покалывание в пальцах. А тут… Ничего. Совсем. Он ничего не чувствует. Обычная булавка для галстука. Красивая, правда, но больше — ничего. Почему? Артефакт был создан таким образом, чтобы магия со временем рассеялась?