У меня не хватает сил на то, чтобы даже помотать гривой. И… все начинает меркнуть и затухать. Плечи уже не болят. Плеч я уже просто не чувствую. Как и себя самой.

Я падаю на песок- все плывет перед глазами…

— Алекс! Аааалееекс…, - хнычет синий человечек, — Королева! Королева сильф! — складывает он молитвенно ладошки, пристроившись у меня на плече, — Она умирает! Моя львица умирает, а я ведь только родился!

— Ррррррррррррр……

Рычание и тяжелая лапа опускается на меня. Ральф. В его глазах столько бои. Боли и гнева. Ральф будет страдать, а синий человечек — плакать. Мне жаль. Мне очень жаль, я и сама не хочу умирать, простите, но я не могу. Больно. Слишком больно…

Синие бабочки кружат над моим плечом. Они верещат и как будто что-то из меня вытаскивают. Они летят, летят и кружатся, а в руках у них длинные, не толще волоса серебряные нити. Я открываю глаза. Я больше не лев. Рубашка порвана, плечо в крови — там, где обычно серебром переливались узоры. Еще в детстве мне их сделал отец. Он что-то говорил о том, что это меня убережет, о том, что так надо, но так и не рассказал всего.

Тоненькие голоса. Вроде снаружи, а вроде в моей голове…

— Так же львицу убить можно!

— И что он сделал?

— Бедная Алекс!

— Алекс, держись.

— Не сообразили раньше.

— Что со мной? — шепчу я.

— Ты — львица, — подлетают ко мне две синие бабочки. — Я — Герра, сильфа Ральфа. Меня ты видела. А она — сильфа короля.

Синее существо с короной на голове кивает с важным видом:

— Приветствую тебя, призвавшая Льярру спустя столько лет!

— Алекс… Мы все у тебя в долгу, — Герра села мне на ладонь. — Если бы не ты, сильфы бы просто исчезли!

— Теперь я — король Льярры и Сильф! Я самый-самый главный! — пискнул крошечный карапуз и все рассмеялись.

Я оглядываюсь, искренне считая говорящих синих бабочек бредом. Все замерли — и серые, и львы. Его величество. Ариадна. Какие же они красивые! Теперь их можно рассмотреть — каждую шерстинку. Ральф. В его глазах столько боли, а от серого тумана веет ненавистью… Страшно ощущать, что к тебе испытывают подобные чувства.

— Почему… все замерли?

— Ты обратилась к Льярре, и она услышала твою мольбу.

Пришлось снова посмотреть на этих… Как же их? Сильф…

— А вы…

— Действительно существуем, — кивнула королевская сильфа. — Ты в Льярре, Алекс. Стране оборотней-львов. От первого рыка рождается сильф — часть души льва. Так распорядилась Льярра. Мы обладаем особенной магией. Ты — дитя оборотней, но каким-то образом все это время ты не оборачивалась, не считала львов своими, но именно на твой зов о помощи открылась Льярра!

Я слушала все это, сквозь слезы вглядываясь в смешение серого с золотым — львы сцепились с пришлыми — да так и замерли, как статуи. Принюхалась — убитых нет. Принюхалась? Опустила глаза вниз — я снова лев. Легла на землю, прижалась к горячему песку и тихо прошептала:

— Спасибо…

«Пожалуйста, моя девочка!» — раздалось в голове.

— А почему остальные так не сделали? — спросила я.

Синий рой с рассерженным гулом взмыл в небо! Мгновение — и сильфы вернулись, осыпая оборотней обвинениями. У меня даже голова закружилась.

— Не верят! Не помнят! Отказываются!

— Убийство на Арене Предков… Еще тогда — давным-давно!

— Подстроенного, кстати!

— Львицу, невесту короля — убили.

— Не защитил. Взял в жены другую.

— Нарушили закон!

Ко мне подлетела сильфа в короне и назидательно подняла пальчик к небу.

— Лев не может убить другого льва. Даже на поединке. Нельзя!

— И Льярра от них отказалась, — грустно сказала Герра. — Она стала гибнуть сама, а вместе с ней и мы…. Алекс! Если бы не ты…

— А вы им почему не сказали?

— Сами… Должны были сами… — донеслось со всех сторон, будто вздохнули пески. — Мы только подсказывали, как могли.

— И только когда король спас Ари, не дал ее растерзать, когда Ральф скинул подчинение и не тронул сестру — только тогда Льярра застыла. Перестала исчезать так стремительно. У нас появилась надежда.

— Так надо рассказать это всем. Это же надо знать! — возмутилась я, и мой маленький новорожденный синий друг согласно закивал.

Сильфы недобро усмехнулись:

— Львы слышат. Остается надеяться, что запомнят и поймут.

— А я…

— Ты — потерянный львенок погибшего рода.

— А как так получилось?

— Мы не знаем.

— Поговорить бы с отцом, — вырвалось у меня. — Папа, как же мне тебя не хватает…

— Призови — и поговори, — пожала плечами Герра.

— Он же умер, — уставилась я на нее.