— Кто такой этот мальчишка? — прошипел незнакомец.

В ответ Роберт выдохнул и опустил руку Натану на плечо.

— Друг. Я хотел одолжить пикап, если он еще у тебя есть.

Мужчина, которому явно не хватало воспитания для того, чтобы представиться, покрутил головой из стороны в сторону, словно приценивался к ним обоим.

— Не знаю. Завтра он мне понадобится. И вообще, ты сваливаешься как снег на голову после нескольких месяцев молчания и хочешь забрать мой грузовик?

От столь бесстыдного отказа Натан прикусил язык. Может, и хорошо, если на него не будут обращать внимания. Чем меньше людей запомнит его в лицо, тем лучше.

— Случилась одна херня, у меня не было времени предупреждать тебя, Хэнк.

Снова уставившись на Натана, Хэнк почесал бороду.

— Он такой важный человек?

Роберт облизнул губы и переступил с ноги на ногу.

— Возможно...

— Паршиво выглядишь.

— Ничего нового, да? Ну хотя бы в мое отсутствие тебе не приходится париться, что девчонки тебя отошьют, — лукаво ухмыльнувшись, произнес Роберт.

Выражение лица у Хэнка смягчилось.

— Далеко собрался? Я еще увижу свой грузовик?

— Посмотрим. Нарисовались напряги с Вогелем.

Натан шагнул ближе, осознав, что настало время вступиться за Роберта.

— У нас есть немного денег, если в этом проблема. За грузовик мы можем заплатить.

Хэнк вновь перевел взгляд на него. Натан так и не понял, приглянулось ему это или нет.

— «Мы»? В чем прикол, Роберт? Мне это нравится все меньше и меньше. Куда ты везешь этого пижона? Откуда он вообще взялся?

— Из Канады, — ответил Натан.

Роберт ни разу об этом не спрашивал.

Хэнк рассмеялся.

— Ну еще бы. У техасских мужиков не бывает таких нежных ручек.

Несмотря на хлесткий комментарий, Натан молча ждал, пока Роберт со всем разберется сам. В своем нынешнем положении он не имел права наживать врагов.

— Он случайно влип в это дерьмо. Оставлю его в каком-нибудь безопасном месте, а потом продумаю следующий шаг.

— Мне не нравится эта мысль. — Хэнк покачал головой и побрел к задней части здания. — Может, парнишка сам все разрулит? Или ему нужна нянька?

Роберт глянул на Натана, с трудом сдерживая улыбку.

— Да он даже ударить не может. И замирает при появлении опасности.

Натан нахмурился, слова Роберта ему не понравились. Он не ромашка, которая раскачивалась при каждом сильном порыве ветра.

— За последние сутки я перенес не только удары.

Хэнк оглянулся, когда они прошли между деревьями и выбрались к деревянному забору, — единственной преграде между домом и горами металлолома и мусора.

— Да неужели? Как по мне, выглядишь ты недурственно. Что случилось? Ты умудрился отбиться от летучих мышей?

От обиды Натан развел руками.

— Да ты больной, что ли? Я еще должен что-то доказывать? С какой стати ты на меня наезжаешь?

Роберт фыркнул.

— Не искушай судьбу. В таких узких штанах ты вряд ли сможешь с кем-то драться.

— А я-то думаю, чего у него такой визгливый голос, — добавил Хэнк.

Они приблизились к ряду припаркованных вдоль канавы машин. Некоторые были повреждены настолько, что сгодились бы разве что для утилизации. Хэнк подошел к довольно потрепанному, но вроде бы целому красному пикапу, открыл дверцу и швырнул Роберту ключи. Кузов пожирала ржавчина, а на открытой дверце была вмятина, но в общем-то сойдет.

Натан не совсем понял, с чего вдруг Роберт решил его унизить. Это такое наказание? А за что? За опрятный внешний вид?

— Нормальный у меня голос. Может, это ты говоришь так, будто заржавел изнутри?

Хэнк громко поцокал языком.

— Во проныра, да? Серьезно, купи ему более подходящую одежду, или у него яйца отвалятся.

— Куплю. А то он как бельмо на глазу.

В мгновение ока щеки у Натана вспыхнули. Какого хера это было? Возвращение в старшую школу? Ну так ему уже не пятнадцать.

Он прислонился к грузовику.

— Ага, Роб. Я бы не отказался от фланелевой рубашки и ковбойской шляпы. Хотя погоди-ка. Наверное, это слишком в стиле «Горбатой горы».

Роберт оцепенел, в пальцах появилось напряжение, а глаза застыли, как две лужицы во время метели, и на секунду Натан испугался, что Роберт превратится в сосульку и пронзит ему сердце.

Хэнк, видимо, перемен не заметил и фыркнул.

— Роберт, он что, пидор?

— Проститут, — придя в себя, прошипел Роберт.