— Как тогда он мог цитировать Символ веры? — удивился Вим.

— Ему не обязательно быть одержимым или адептом слуг ада, — отмахнулся брат Курт. — Он может быть обычным наемником, которому все равно, что и кому говорить. Сила Слова не имеет для него никакого значения. Вим, избавься от него. Потом уходим.

А вот это уже было не хорошо! Даже плохо, я бы сказал. Не знаю почему, но отчего-то я был уверен, что, встретив брата по вере, даже самые отмороженные сектанты захотят с ним объясниться. Узнать, откуда он пришел, как дела на Земле. А эти даже заморачиваться не стали — наемник, в расход. Фанатики, одно слово!

Попади мы в такую переделку со Стефом, в смысле, в то еще время, когда были одним целым, то мой подопечный уже давно бы освободился от пут и допрашивал сектантов, поигрывая отнятым у них оружием. Да что там, он бы и оглушить себя не дал, с моей-то поддержкой и собственной реакцией. Я же, хоть и имел память о боевых навыках прошлой жизни, еще не настолько хорошо владел телом, чтобы применять их автоматически.

Моим оружием уже давно было лишь слово. Слово и знания, то есть доступ к информации, которой большая часть людей не обладала. Правда, я немного сомневался, что мне удастся «заговорить» своих пленителей или удивить их глубиной своей безразмерной памяти. Но я попытаюсь.

— Вы являетесь потомками администрации станции «Церера-Сортировочная», — начал я говорить, едва дверь опустилась и в комнатушку вошли Вим и Марк. Пастор, как я видел с дрона, стоял в коридоре шагах в пяти. — Когда началось вторжение демонов вы смогли защитить свою территорию с помощью молитв и искренней веры одного из вас. Может быть, у него была реликвия, а скорее всего, он был священником из католиков, об этом свидетельствует одеяние брата Курта. Позже вам пришлось существовать в изоляции — для боя с демонами вас было слишком мало, несмотря на доступ к вооружению. Возможно, даже договор с новыми хозяевами станции заключили — они не трогают вас, вы не лезете в их дела.

Судя по тому, что никто не пытался закрыть мне рот, говорил я, в общих чертах, верно. И сумел завладеть вниманием альбигойцев, даже брат Курт прислушивался к моим словам. Марк так и вовсе рот держал открытым, а игольник — опущенным.

— Со временем тот, кто спас вашу маленькую общину, заложил основы учения, которые с годами трансформировались в то, что вы имеете сегодня. Насколько я понял, это некий сплав католического вероучения и доктрины Добрых Людей, называемых так же катарами или альбигойцами. По крайней мере, крест, который вы мне давали в качестве проверки, именно катарский. Обод — Хрустальное Небо, каждый луч креста, вписанный в круг — путь к спасению. Я не совсем понимаю, как на космической станции оказались люди, знавшие о катарах — это древняя секта, существовавшая больше тысячи лет назад. Но это не важно, может, просто в книгах что-то нашли и удачно приспособили к ситуации. Да и потом — помогает же против демонов, значит, работает.

— Откуда?.. — первым со стороны альбигойцев заговорил именно Марк, как я и рассчитывал. Самый молодой, самый нетерпеливый и самый, как я надеялся, доверчивый.

— Я с Земли. Страж, это значит воин Христов. Мы там тоже сражаемся с демонами, и довольно успешно, даже научились очищать землю от нечистых так, что они больше не в силах открывать там свои Разломы. У нас есть Ассамблея — объединение христианских конфессий. Я отношусь к православию, есть так же католики и протестанты. Но мы живем мирно, не конфликтуем по различиям в подходах к вере.

Тут я, конечно, солгал, но про грызню в Ассамблее альбигойцам было знать незачем.

— Как тогда ты здесь оказался? — в комнату наконец вошел брат Курт, отчего внутри сделалось довольно тесно. — Как смог прибыть на станцию?

Кажется, я победил. Еще не до конца, но уже посеял сомнения в головах альбигойцев настолько, что они вряд ли начнут прямо сейчас меня убивать.

— Случайно, — не стал я городить ложь. — Мы сражались с одним Высшим демоном, почти проиграли и, спасаясь, заперлись в транспортной капсуле — битва была на заброшенном космодроме. Мне удалось активировать ее, после чего все остальное сделала компьютерная программа. Капсулу выстрелило на орбиту, там через систему орбитального хаба поставило на курс к Церере. Мы даже не были уверены, что, достигнув цели, обнаружим здесь жизнь. А тут демонопоклонники наверху, подземники внизу — все сложно, в общем. Вот мы и решили использовать свои навыки для того, чтобы очистить станцию и изгнать с нее демонов.

Не прямо сразу, конечно, решили, и не факт, что деяние это нам по силам, но, опять же, сектантам-то про это зачем знать? Вон, у младшего глаза как блестят — зерно упало на весьма подготовленную почву. Да и Вим дышит возбужденно, кулаки сжимает и разжимает. И ведь явно не на меня его гнев направлен — по лицам я читаю так же хорошо, как по губам.

Брат Курт, как и положено представителю начальства, держался более сдержанно. Но и в его глазах я увидел отблески интереса. Ну не может секта просуществовать так долго, чтобы не иметь надежды, скорее всего, облеченной в пророчество, что однажды сможет вернуть себе все.

— Ты прибыл один? — спросил он после того, как я замолчал. — И можешь освятить всю станцию?

— Я — не смогу. Но мой напарник — вполне. — ответил я.

И подумал о том, что в последнее время, а именно с момента обретения физического тела, стал часто говорить неправду. Во благо, конечно, но что там говорилось про благие намерения?

На встречу с руководством меня не пустили. Ожидаемо. Хотя во мне, вроде, и признали единоверца, я оставался для осознавших чужаком. Неизвестно откуда взявшимся, непонятно с какими целями явившимся, да и просто — странным. Но это я немного вперед забегаю, сперва-то меня доставили на территорию сектантов и заперли в комнате. Обычной для подземных уровней, три на четыре метра с минимумом мебели. Три стула и столик из прочного пластика, лежак да встроенная в стену лампа на гибком держателе. Дверь заблокирована наглухо.