Катерина не обратила внимание ни на бардак, ни на пианино. Она смотрела на косматую фигуру посреди комнаты, сжимавшую в одной из шести рук бесформенную красную железяку.

— М… Мимикрия, — пробормотала Катерина.

— А? Ой! — Сам оглядел себя, выронил железяку и сделался обычного размера. — Бывает. Увлекся, знаете ли.

— У тебя уши дымятся, — вздохнула она и неловко присела на краешек бывшего дивана. Алексей пристроился рядом.

— Да ладно… На себя посмотри, жертва параллельной цивилизации, — усмехнулся Сам. — Шутка, если что, — добавил он. — Опаньки! И правда, дымятся. Пойду — умоюсь.

Ненила тем временем растолкала столпившихся у двери домовых, вышла из комнаты и тут же вернулась с совком и шваброй, бормоча под нос то ли страшные проклятья, то ли волшебные слова, а может быть — все вместе. Так или иначе, с каждым взмахом швабры беспорядка в комнате становилось все меньше. Катерина машинально следила за движениями домовушки, пока ее взгляд не уперся в пианино. Она тяжело вздохнула.

— Черт бы побрал этот гроб с музыкой. Все могло быть иначе.

— Или не быть вообще. Легко винить гроб с музыкой, когда все уже позади, — сварливо бросил Марк.

— Думаю, вы правы… — кивнула Катерина, помолчав немного. — Разумеется, инструмент тут ни причем.

— Я шестой век прав! — зло фыркнул домовой. — Всегда так было: люди напортачат, а разгребать домовым. А в благодарность что? Отказали нам в бессмертной душе, спасибо обльшо… ой!

Обломок стола угодил старому домовому точно в лоб.

— А ну, вали отседова, персонаж второго плана! Сказал одну философскую реплику, и будет с тебя! — рявкнула Ненила, уперев руки в бока.

Алексей судорожно закашлялся, пытаясь сдержать смех, но не слишком успешно.

— Вот что бывает с теми, кто слишком часто смотрит телевизор в компании с ма, — прошептал он, склонившись к жене.

— Хватит зубоскалить! — окончательно вышла из себя Ненила. — Вон! Все — вон, не видите — уборка!

Домовые исчезли моментально, люди — чуть медленнее, сразу после того, как еще один обломок стола просвистел мимо уха Алексея.

— Намек понял! Выброшу-ка я из дома труп ковра. Все равно его не любили в соседних галактиках, — ухмыльнулся Алексей и подмигнул Катерине.

Он сгреб в охапку клочья ковра и все, что замела на них Ненила, и выскочил из дома. Назад он прибежал, фыркая и отряхиваясь:

— Надо же, до сих пор так льет… Хлюпыч, подбрось полотенце! — крикнул Алексей в строну ванной. Замер, покачал головой.

— Черт. Забыл. Простите…

А Катерине показалось, что муж забыл закрыть входную дверь, а может быть — Ненила перестаралась с заклинаниями, и оттого дождь вдруг оказался прямо в комнате. Странный соленый дождь, застилающий глаза.

— Хозяйка, не плачь, а? — похлопал ее по руке Сам. — Мы ведь застрахованы, свалим все на короткое замыкание. Делов-то…

Она уставилась на домового, открыла рот, но поняла, что подходящих слов просто нет. Алексей подхватил ее на руки, отнес в спальню и уложил на кровать.

Закончив подметать, Ненила обошла дом, распахивая окна. Дождь кончился. Воздух наполнила ни с чем не сравнимая послегрозовая свежесть, аромат цветов и — совершенно необъяснимым образом — запах молодой листвы, как будто на дворе был май, а не начало августа. Некоторое время было совсем тихо, даже скандальные обитатели клена помалкивали, в кои-то веки пережив грозу без осложнений.

— Мама! Мама, смотри!

Тишина исчезла. Запели птицы. Вороны петь не стали, зато принялись что-то бурно обсуждать, не иначе — капризы погоды, а может быть — смешную девочку в желтых резиновых сапогах и синем платье, самозабвенно скакавшую по лужам.

— Света, домой, немедленно!

— Ну ма-а-ама!.. Посмотри же!

Алексей вошел в комнату.

— Хочешь посмотреть?

— На что? — слабо усмехнулась Катерина. — На Свету в луже?

— Нет. На радугу.

Алексей снова взял жену на руки и вынес на крыльцо. Сам притащил для нее стул из кухни, а после забрался на перила и устроился там рядышком с Ненилой. Домовые сидели, совершенно не скрываясь, болтая ногами, словно дети, и жмурясь от яркого солнца.

Над поселком изогнулась двойная радуга.

— А помните, как Хлюп гонялся за ней? — тихо спросила Катерина, глядя в небо.

— Еще бы, — весело отозвался домовой. — Всю округу перекопал. Забудешь такое, как же.

— Я думаю, — еще тише сказала Катерина. — Я думаю… наверное, он был эльфом.

Три пары глаз и еще один, украшенный солидным фингалом, уставились на нее. Повисла неловкая пауза.

— Эээ… — нарушил наконец молчание Сам. — Хозяин, мне кажется, хозяйку надо уложить обратно в постель.