Похоже, история уже набирала обороты. Лиз знала, что так и будет.

Она направилась в свой кабинет.

– Мы не будем подавать в суд. Примерно через час я сделаю заявление для прессы.

– Вы знаете, что они говорят?
– Ванессе удалось быстро изменить шокированное выражение лица на обиженное.

– Я прочитала статью.
– Она не упомянула, что помогла Ларе ее написать.

– Они обвиняют Первую леди в романе.

– Она никогда не была Первой леди.
– Почему это прозвучало так оборонительно?

Ванесса попятилась. Фактически, она была не единственной, кто казался удивленным. Большая часть офиса обратила внимание на перепалку между ней и Ванессой.

– Она должна была ею стать. И она стала бы великой Первой леди. А эта статья валяет ее в грязи.

– Я поговорю об этом с руководителем штаба, и тогда мы решим, что делать.
– Она обвела взглядом комнату, обращаясь ко всем сразу. – А пока, если кто-то спросит, мы не отвечаем на сообщения таблоидов. Я знаю, что нам придется со всем разобраться, когда эта история дойдет до главных СМИ, но до тех пор такова наша позиция. Никаких утечек, народ.

Она повернулась к своему офису. Ванесса последовала за ней.

– А как насчет другой истории, которая когда-нибудь станет известна?
– Поинтересовалась Ванесса.

У Лиз был миллион историй, о которых нужно было беспокоиться.

– Которая из них?

– Та, в которой президент Соединенных Штатов спит со своим пресс-секретарем.
– Брюнетка положила руку на бедро, ее взгляд был полон обвинения.
– Вы думали, что сможете долго хранить этот секрет?

Учитывая, что Зак большую часть времени на их встречах находился в ней? Нет.

– Если это предположение станет достоянием общественности, мы с президентом решим, как с этим справиться.

– Знаете, я в шоке. Честно. Я знала, что вы с ним близки, но не думала, что вы будете вести себя так непрофессионально. Вы были подругой его жены.

– Джой Хейс нет уже три года. Президент - одинокий мужчина, и, как ты знаешь, в последнее время он ходил на несколько свиданий с известными женщинами. Мне не нравится твое предположение о моих отношениях с президентом. Честно говоря, сплетничать в офисе непрофессионально, особенно обо мне. Я не хочу больше об этом слышать. Если для тебя это проблема, Ванесса, дверь вон там.

Девушка уставилась на нее.

– Я-я не это имела в виду. Я просто... слышала слухи. Подумала, вы хотите знать, потому что всегда относилась к вам с уважением.

– Какие бы отношения с президентом у меня ни были, я не буду их обсуждать. И я не хочу, чтобы это делал кто-то еще в офисе. Все ясно?

– Да.
– Ванесса залилась красивым оттенком красного. Она указала на офис Лиз.
– У вас посетитель. Он был очень взволнован, поэтому я не хотела оставлять его здесь. Он в вашем офисе.

Лиз приподняла бровь.

– Ты позволила кому-то войти в мой личный кабинет без моего на то разрешения?

Этот вопрос, казалось, поставил ее в тупик.

– Я-я подумала… Что ж, мы должны подавлять слухи, а не подпитывать их, а этот человек может вызвать самые разнообразные слухи. Вы поймете, о чем я. Я буду здесь, если понадоблюсь.

Когда Ванесса ушла, Лиз поборола желание броситься за ней и уволить, но она стиснула зубы, решив прожить день, не принимая поспешных, гневных решений. Кроме того, Ванесса восхищалась Джой, которая считала себя наставницей девушки.

На самом деле, когда они с Заком соберутся объявить о своих отношениях общественности, Лиз следует помнить, что, согласно всем опросам, американский народ очень положительно относился к Джой. Они были в ужасе от ее потери и оплакивали ее. Также не стоило забывать, что Зак был не только невероятно красив, но и любим публикой. Что бы ни случилось, пресса всегда будет им восхищаться. Поэтому, как только их отношения станут достоянием общественности, некоторые женщины будут считать ее карьеристкой или даже хуже. Ей придется справляться с обвинениями и оскорблениями с присущими ей изяществом и апломбом.

Лиз открыла дверь, готовая разобраться с любым надоедливым репортером. Вместо этого она остановилась, увидев мужчину - вовсе не репортера - стоящего у ее стола.

В ее кабинете, засунув руки в карманы брюк и сердито нахмурившись, стоял Пол Хардинг, отец Джой. Ему было под шестьдесят, но он все еще был в хорошей форме после многих лет тренировок. Волосы его стали абсолютно серебристыми, и он был аккуратно подстрижен. Светлые глаза напоминали Лиз глаза его дочери.

Он часто навещал старого Фрэнка. Отец Джой и отец Зака всегда были друзьями; именно поэтому их дети поженились. Но сегодня Лиз пожалела, что Полу фактически был предоставлен открытый доступ в Белый дом, потому что она точно знала, какая история привела его сюда.