– Мама, папа, рад вас видеть, хоть и не ожидал.

Я прибалдела от столь откровенной подколки. Но склонность к иронии и ехидству являлось отличительной чертой Голицыных, потому что мама не преминула вернуть шпильку:

– Да мы и не сомневались, дорогой. Решили сами прийти, раз тебя не дождаться. Ты нас не представишь?

– Ах, где мои манеры?
– ерничал Модератор, - Перед вами причина сыновней забывчивости с прекрасным именем Алина. Вы же согласны, что это оправдывает меня? Рыжик, мои родители - Александр Петрович и Екатерина Васильевна.

– Приятно познакомиться, деточка, как вы его только терпите?
– мама попыталась завладеть моей рукой, однако проректор осторожно отклонил попытку.

– Мам, у меня право единоличного владения Алиной.

Я фыркнула, но тут же улыбнулась:

– Мне тоже приятно познакомиться с родителями этого великовозрастного интригана.

– Она прелесть!
– мой выпад не обидел Екатерину Васильевна, она чуть ли не захлопала в ладоши, - и на тебя нашли управу.

– Я тебе это припомню, - шепнул Модератор. В этот момент к нему подошёл Зиг, и что-то тихо сказал.

– Вынужден вас покинуть на некоторое время, - посерьезнел мой спутник, - Алина?

– Все в порядке, я останусь с твоими родителями.

Он недоверчиво на меня покосился, но потом вздохнул:

– Я быстро.

Они с Зигом ушли, и в этот же момент к нам подошла Рондо:

– Доброго вечера, родители.

– Танечка, ты как, солнышко?
– Екатерина Васильевна переключила свое внимание на декана флудеров, и в этот момент хранившийся молчание Александр Петрович взял меня под локоток и сделал пару шагов в сторону от щебечущих дам.

– Ты где была?!

– Здрасьте, дядь Саш.

– Алин, ты вообще понимаешь, что со мной было, когда я все узнал?! Я приехал, похороны уже прошли, тебя нет. Никто ничего не знает.

– Мне угрожали!
– продолжая улыбаться, прошипела я, - у меня не было выбора.

– Ты не могла позвонить?

– Дядь Саш, вы в командировке заграницей, в длительной!!! Я не была уверена, что меня не прослушивают. Я не знала, к кому ещё обратиться. Я еле уговорила, чтобы в приют меня отправили под фамилией бабушки. Я ночью бежала, сама добиралась на перекладных. А перед этим залезла в офис органов опеки и уничтожила все документы, касающиеся моих личных данных и распределения.

– Послушай, это наша вина, что не смогли защитить. Не сориентировался. Прости. Но потом? Что помешало прийти потом?

– Страх.

Он смотрел на меня. Я осторожно высвободила руку из его захвата:

– Я просто испугалась. Мне было легче так жить.

– Ты знаешь, кто это сделал?

– Нет.

– А архивы отца?

– Тоже не знаю.

В это момент вернулся Модератор, он настороженно сверлил взглядом отца, потом посмотрел на меня:

– Пойдём, сейчас одна встреча, пару слов и мы свободны.

Он увлёк меня за собой, крепко держа за талию. Я ловила недовольные взгляды молодых и не очень женщин, видевших во мне соперницу. Рассеяно оглядываясь, скользя равнодушным взглядом, а в душе горел костёр прошлого, заставляя вспоминать все, через что прошла. Смешно, но обычная девочка своим нелогичным поведением сумела обвести бывалых сотрудников ФСБ, сослуживцев отца. Немного везения, немного наглости и женской логики. А может и не старались искать, логично рассудив, что если исчезла после смерти родителей, то значит убрали. А смысл усиленно искать труп? Он все равно не даст ответы на вопросы.

В этот момент мой взгляд упал на мужчину, идущего навстречу. Не было сомнений, что именно с ним ждал встречи Модератор. Проблема в том, что я вовсе не горела желанием видеть этого человека, как и его сына. А к нам приближались именно они - старший и младший Лачинские.

Перед Лачинским старшим расстилались, признавая авторитет. Долгожитель списка Форбс, причём на призовых местах, лично у меня он вызывал отвращение. Среднего роста, плотного телосложения мужчина с залысинами в жестких русых волосах. Блеклые глаза непонятного цвета привыкли смотреть высокомерно.

Его сын в будущем грозился стать копией отца, уже сейчас видна была склонность к полноте, скучающий взгляд и проредь шевелюры на висках.

Я непроизвольно прижалась ближе к Модератору и бросила на него быстрый взгляд. Мой спутник стоял в своей любимой маске очаровательного гада, с иронично улыбкой на губах. Удивительного, но в нём не было ни капли почтение или подобострастия, что просто ощущалось в остальных присутствующих. Почуяв моё движение, он успокаивающее погладил по спине: