В этот момент сзади налетел вихрь. Я даже вскрикнуть не успела, как мужские руки вздернули мои вверх, меня прижали к дереву, а жадные горячие губы впились в мои. Я попыталась вырваться, но мужчина был слишком силён. Однако дальше настойчивых обжигающих поцелуев не шло. Наконец он оторвался со странным стоном и прошептал, опаляя дыханием:

– Вот теперь твои обвинения хотя бы наполовину не голословны, дорогая.

Модератор исчез также неожиданно, как и появился. Я бы вообще списала произошедшее на игру нервов, если бы не истерзанные губы и та самая толстовка на плечах.

Только сейчас понимаю, как замерзла. Быстро оглядевшись и не найдя вокруг ни единой души, просто сдираю с себя вымокшую насквозь водолазку и прямо на голое тело надеваю злосчастную толстовку, рукава приходится подвернуть, однако становится значительно теплее. Мокрую кофту складываю и прячу в ветках липы. Идти в общагу по-прежнему не хочется. У меня нет уверенности, что здесь не было камер, что это была не демонстрация власти. Да что юлить, я боюсь, что он ждёт меня. Мне стыдно за поведение в институте, мне стыдно за то, что произошло сейчас. А еще я дико устала. Дождь закончился и даже сквозь тучи пытаются пробиться несмелые лучики заходящего солнца. Я бреду теперь в гущу леса, не разбирая дороги, надеясь,что потом найду путь назад или упрусь в забор. Кстати, а почему мне не приходила мысль просто сбежать через забор? Ну не будут же они меня с собаками ловить?

На этой весёлой ноте земля неожиданно уходит из под ног, и я кубарем качусь вниз оврага. Результат плачевный, у меня вывихнута одна нога, на второй здоровенный синяк на сгибе стопы, правая рука тоже вывихнута в плече. А все потому, что надо не в небо смотреть, а под ноги, когда по незнакомым лесам шляешься. Сделала попытку перевернуться и зашипела от боли - толстовка не по размеру задралась и спина оказалась стесана о склон высокого оврага. Злость, обида и нервы нашли выплеск в горючих рыданиях и лёгкой истерики в голос. В довершении неудач, как последний издевательский аккорд, по листьям вновь застучал дождь. Его холодные капли отрезвили и успокоили. Надо выбираться! Стиснув зубы, я перевернулась на живот, и даже умудрились встать на три конечности, бережно храня выбитую руку от нагрузок. Да так и осталась стоять, потому что встать на ноги не получалось. При малейшем давлении на любую ступню, едва не теряла сознание. Даже правая рука не помогла, а лишь ухудшило болевое состояние. И вот стою на дне оврага на карачках и ржу. Потому что двигаться даже по прямой в таком положении сложно, а уж про выбраться вверх по склону и речи не идёт. И под рукой нет даже телефона, чтобы подать сигнал бедствия. Я попыталась покричать, однако голос быстро пропал, лишь пьяный сип вырывался из горла. Результат моей диверсии и ослиного упрямства - покалеченные конечности, начинающаяся простуда и отсутствие голоса посреди тёмного леса. Одна надежда, вернее две. Что меня таки хватятся и что в лесу в их искажённом пространственно временном континииуме нет хищников и других опасных животных. Оглядевшись, я увидела лом сухостоя, под которым можно было хоть чуть-чуть спрятаться от прохудившихся небес. Кое-как добралась до него, добилась в самый угол и позволила немного расслабиться.

И очень даже зря. Лихорадка начинала заявлять права на измученный организм, меня то бросало в холод, то жарило на адовом огне. Я сотню раз прокляла собственное слабоволие, что не поползла вверх, хоть цепляясь зубами. Сейчас не было сил даже пошевелиться, лишь лежать и ждать. Сознание то уплывало, то возвращалось обратно. Сквозь шум дождя и скачки давления мне слышались голоса. Они накатывали волнами с разных сторон, и я не понимала, это галлюцинации или реальные люди.

– Я же просил, проследить, чтобы абитуриентка отправилась домой!
– злой Модератор.

– Я не нашёл её в лесу, и сразу сообщил, - незнакомый мужской голос.

– Модер, где ты с ней разговаривал?
– Хиппи.

– Я убью тебя, если с моей абитуриенткой что-то произойдёт!
– незнакомый женский голос.

– Отстань, Ронда, сначала я её убью!
– а, так это мой декан, приходит запоздалая мысль, но сознание вновь уплывает.

Возвращаюсь к реальности от звуков отборного мата.

– Я нашёл женскую водолазку. Модер, ты что с Кейтелин сделал?
– Хиппи.

– Да не притронулся я к ней, даже пальцем не трогал!!!
– ага, только губами и всем телом прижимался...

– Однако водолазка здесь.

– На ней моя толстовка. Где ты нашёл?

– Сначала изъятие записи с камеры, теперь замена водолазки на куртку. Модер, я тебя не узнаю.

– Ронда, тебя уже не волнует судьба абитуриента?

– Волнует, однако ничего страшного не случится, ведь в овраг она не полезет. А так найдём.

Подозрительная тишина и мат в три голоса - два мужских и один женский.

– Ну ты и придурок!

– Я забыл!!!!

– Модер, это единственный лист бумаги, который должен подписать любой абитуриент и студент!!! Техника безопасности!!! Хиппи, звони Админу!

– Нет, я сам. Если она там, любое изменение сети может окончится плачевно.

Я замираю. Боюсь теперь даже пошевелиться. Новый приступ головной боли вновь вырубает.

Очнулась от хруста веток. Попыталась пошевелиться, но тело онемело, голоса по-прежнему нет. Вокруг темно, очевидно, наступила ночь. Теперь голоса звучали более определённо

– Не вздумайте лезть, я сам, - Модератор.

– С ума сошёл, а если опять?
– Хиппи.

– Нет, я уже знаю что и как, а вы быстрее попадетесь.

Шорохи и шаги. Звук прыжка. Я пытаюсь подать знак, но не получается.

– Что там?

– Никаких следов!

– А если уже?

– Нет, тогда бы остатки одежды, или чего похуже было, - голос Модератора спокойный и злой.

Тишина и звук удаляющих шагов. У меня текут слёзы по щекам, вновь делаю попытку пошевелиться и даже получается кинуть какую то ветку.