В ректорате никого не было. Главный флеймист по-хозяйски порылся в шкафах Татьяны Васильевны и протянул мне напечатанный с двух сторон лист. Ничего нового я не обнаружила. От меня требовалось лишь не дергать непонятные проводки, не лезть в серверную и прочие технические сооружения. Я заострила свое внимание на границах реальности, но больше для оценки площади территорий. Через десять минут мне протянули ручку.

– А подписываться ником?
– уточнила я.

– Нет, настоящими инициалами, - хмыкнул Мастер НЛП и ехидненько добавил, - новой фамилией, госпожа Голицына.

Пожав плечами, поставила роспись и протянула лист сидящему напротив мужчине. Он удовлетворенно кивнул:

– Теперь все в порядке. Кейтелин, вас предупредили насчет вечера?

– Какие все заботливые, с ума сойти, - не удержалась я, - вы тоже сошлетесь на пакт о неразглашении?

– Это одна из традиций института. Кстати, придумали ее первые тролли.

– Тарантино и компания?
– удивилась я

– О, вы даже с ними знакомы. Совершенно верно, Тарантино и Зиг, когда были на втором курсе. В первый год мы постарались вмешаться, но ребята похитили Рондо и принялись шантажировать близнецов. В итоге жену Админу вернули целую и невредимую, даже напоили ее чаем с конфетами, а с Модератором подписали пакт о неразглашении и невмешательстве. Долго тогда переговоры продолжались, однако компромисс достигнут. Преподаватели вмешиваются лишь в чрезвычайной ситуации. Традицию соблюдают, хулиганят накануне испытательного, но все чинно и мирно было. А вот в этот год умудрился Модератор жениться на абитуриентке да еще до экзамена. Да не на простой абитуриентке, а той, что довела до белого каления пол института. Ладно, надеюсь, все обойдется. Просто не покидайте общежитие вечером.

Поняв, что и здесь мне не приоткроют тайну угрозы собственническим инстинктам Модератора, я сбежала в общежитие. Лишь забросив сумку в комнату, рванула к Че. Он уже ждал меня:

– Я честно промучился все выходные, но что там за программа и в чем ее ценность не понимаю. А у тебя?

– Я четко знаю, что это. Помог случай. У нас с тобой первая версия искривления пространственно-временного континуума. Именно за ним охотится Лачинский.

– Твоя ж... Откуда?

Я кратко рассказала все, что знаю, параллельно подключаясь к облаку с архивами. Че присвистнул и спросил:

– Помирились?

– Да.

– Отдай ему все это. Зачем тебе лишние проблемы? Лачинского выпустили, а если он опять придет, когда никого не будет?

– Завтра, Че, завтра. Если сегодня твои бывшие сокурсники не вскроют.

Че хмыкнул и пристроился рядом:

– Не, вряд ли. Ты же все законы логики понарушала.

– Это я мужскую логику нарушила, а она не истина в последней инстанции. Мои программки подчиняются законам женской логики.

– Заметно. Кофе сделать?

– Какой ты заботливый. Давай, не выспалась до жути. Кстати, а где все?

Че Гевара расхохотался:

– Кейтелин, по ночам спать надо. А Модеру респект. Ща притащу твою кофеварку и расскажу.

Он действительно смотался ко мне и принес кофейный агрегат. Пока варился кофе, я узнала, что остальные заболели любопытством и пошли вызнавать, что ожидается. Причем девчонки взяли ребят в качестве охраны, на всякий пожарный. Однако до сих пор никто не вернулся.

Я через удаленку наблюдала за архивом, а Че внимательно отслеживал камеры. Но никакой таинственной угрозы не обнаружилось. Лишь старшекурсники подозрительно кучковались, тихо что-то обсуждая, да перед главным входом часть большой лужайки засыпали песком и на нем сложили небольшую поленницу.

– Знаешь, похоже на масштабный заговор. И ведь знают, что у нас есть доступ к системе видеонаблюдения, поэтому шифруются по полной. Напрягает.

Я собиралась ему ответить, как вдруг пришел сигнал, что на облако влезли.

– Че, началось.

Он тут же бросил планшет и подсел поближе. А я внимательно, с каким-то скрытым мазохизмом смотрела на то, как незнакомец осматривал обманки, просто перещелкивая с одной на другую, не вскрывая, а лишь изучая.

Откуда во мне это? Я ведь знала, чем закончится, но упорно сидела и смотрела на то, что скоро их вскроют, и мой позор, все, что тщательно прятала, даже от самой себя, станет известно как минимум четверым мужчинам. А дальше что? Он же тоже все увидит

– Кейтелин, ты вся белая, ты что? Да на тебе лица нет! Руки ледяные, твою ж мать, Кейтелин!!!
– Че Гевара попытался оттащить меня от экрана, но не смог. А незнакомец продолжал играть архивом и обманками, жонглируя, но не трогая.

– Че, он же меня видеть потом не захочет, когда узнает, - тихо прошептала я, понимая, что своим молчанием вырыла могилу.

– Да чтоб тебя! Что там?!!! Кейтелин, да...

Он не договорил, неверяще глядя на экран. Меня трясло, но я в оцепенении смотрела, как незнакомец, так и не тронув ничего, отключился.

– Че, что это было?
– тихо спросила я.

– Не знаю, очевидно, Джокер не договорился с Ректором. Кейтелин, что там?

– Не расспрашивай, я не готова даже тебе ответить на этот вопрос. Кто такой Джокер?

– Это ректор хакерского института, где я учился. Жуткий тип.

Он объяснил, что в отличие от нашего учебного заведения в Глобальном Институте Хакерства военные порядки и дисциплина. Он тоже расположен в измененном пространственно-временном континууме и, что немаловажно, подчиняется нам. Только благодаря этому, Че Геваре в свое время удалось улизнуть. В хакерском институте тоже используют ники и ректора зовут Джокер. Абсолютно беспринципный, жесткий, самодовольный тип, однако гений программирования. Основная его отличительная черта - махровый женоненавистник, и даже тем немногочисленным девушкам, что попали туда на учебу, скидок по гендерному признаку не делают.