– Пять минут. Учись, декан и ректор в одном флаконе.

Модератор ошеломленный подошел к сейфу, переводя взгляд с ключа на меня.

– Рыжик, но как?

– Ей помогла женская логика, - хмыкнул Джокер, - без работы не останется. Да, Модер, это тест на нестандартность решения. Так что Кейтелин у нас дипломированный хакер. Все, Ребенок, я уже оформил на тебя билеты, мы опаздываем, передай мне папку из сейфа и пошли. В дороге и поговорим.

Он подхватил мой рюкзак, еще раз посмотрел на наши вытянувшиеся лица и вздохнул:

– Слушайте, ну ведь прикольная шутка. Вы остальным только не говорите. Все, прощайтесь, дети мои, и выбегаем. Я сейчас один звоночек сделаю.

Я перевела взгляд на Модератора:

– Я, правда, не знала, что все так просто.

– Иногда у неразрешимых на первый взгляд задач решение лежит на поверхности, а мы себе усложняем жизнь, - он обнял и зарылся носом в волосы, - беги, Рыжик, только возвращайся ко мне. Навсегда. Приятной тебе поездки.

– Забери к себе Байта, чтобы он не скучал один. Дима, я быстро.

– Хорошо, тем более из него получилось хорошее учебное пособие. Все, беги, иначе еще мгновение, и я тебя не отпущу.

Как не хотелось вырываться из теплого плена его рук и поцелуев, но я все же высвободилась и выскочила за дверь. Джокер подпирал стенку с мученическим видом:

– Ребенок, ты смерти моей хочешь? На самолет опаздываем.

– Мы не можем опоздать, потому что вы можете управлять временем.

– Но оно же не резиновое, так что не выпендривайся.

Он быстро набрал комбинацию на смартфоне, и мы провалились в темноту.

Тридцатое сентября утро.

Мы очутились....

– Учитель, это же мужской туалет!!!
– зашипела я, балансируя между санфаянсом и Джокером.

– Обижаешь, женский, - тоже прошептал он, - тихо, дай узнаю, есть кто еще?

– И как вы объясните персоналу свое присутствие здесь?

– Ну что ты как маленькая. Мы в Шереметьево. И это служебный туалет. Идем.

Наверно последний факт нас и спас. Мы незамеченными вышмыгнули из подсобных помещений прямо к стойке регистрации.

– Успели чудом, Ребенок, - буркнул Джокер и лучезарно улыбнулся сотруднице аэропорта, - Сеньорита, мое почтение. Пробки знаете ли. Мы же успели на самолет до Мадрида?

Он протянул билеты и паспорта. Девушка быстро зарегистрировала нас, и Джокер потащил меня на досмотр.

– А почему мы сразу не в Мадрид?
– недоуменно спросила его.

– Мне нравится летать, и потом, ты же хотела поговорить, - стоя в очереди, он лениво осматривался по сторонам.

– А зачем мы туда летим?

– Я же сказал, что рвану на теплые моря. Давно мечтал. А тут еще и компания приятная.

– То есть не скажете?

– Ребенок, я лучше покажу. Наберись терпения.

Уже в ожидании посадки он принес две чашки кофе.

– Ты не боишься летать, Ребенок? Может, добавить коньячку?

– Учитель, я вас не узнаю. Что с вами? Заодно проясните момент. Мадрид находится достаточно далеко от морей и океанов, почему туда?

– Ребенок, потерпи. Я же обещал все рассказать. Сейчас сядем в самолет и начнем.

– Мне кажется, или вы оттягиваете момент разговора?
– поддела его.

– Возможно. Ребенок, я нервничаю, поэтому не торопи меня. Обещал - расскажу.

На столь необычное заявление не нашла что и ответить, поэтому лишь кивнула и преувеличенно заинтересовалась кофе.

В самолете он усадил меня к иллюминатору, сам сел с краю.

– Бизнес-класс?

– Ребенок, ты не доволен?

– Вы сибарит.

– Я люблю комфорт. Не занудствуй, дай с мыслями собраться.

Он прикрыл глаза, и пока самолет набирал высоту, молчал, в руках у него была та сама черная папка, которую я достала из сейфа. Наконец Джокер очнулся, бросая мне ее на колени:

– Ознакомься. Потом задашь вопросы.

Я достала из папки заламинированный листок размером в половину обычного формата А4. Краем глаза следила за Джокером. Как только лист лег в руку, я с удивлением отметила, что он подобрался, словно опасаясь моей реакции.

Передо мной лежало Свидетельство о крещении. Мое свидетельство. Меня крестили под именем Елены первого ноября. Я нахмурилась, потому что не помнила, чтобы находила его в документах родителей. И крестных я никогда не знала. Родители поставили перед фактом, что крещенная, но про само таинство ничего не рассказывали. Прочитала имена - Кленовичев Сергей Павлович и Ивашинина Анастасия Павловна. Крестил меня отец Кирилл в храме Святителя Тихона. Я еще раз просмотрела свидетельство, затем притворившись, что внимательно изучаю его, посмотрела из-под ресниц на мужчину. Он поймал мой испуганный взгляд и тихо заговорил: