Шрифт:
– Настюшка, ты гений. Я сейчас.
Он исчез, лишь махнув мне рукой. Я же робея пошла за его сестрой.
Она привела меня в свою комнату, где из шкафа достала теплый свитер красивого лазурного цвета.
– Худенькая ты, хрупкая, уж прости, немного великовато будет. Зато не замерзнешь.
– Спасибо, - поблагодарила я, быстро натягивая его. Мягкий и теплый, он согревал и дарил ощущения дома.
– Алин, ты прости, что вот....
– Не надо. Не сегодня, пожалуйста, - попросила я, боясь разреветься, - я привыкну, потихоньку, но привыкну. Давайте вернемся к остальным.
Она кивнула в знак согласия.
А на большой поляне перед домом уже творилось невообразимое. Старшие братья помогали женам накрывать на стол, младшие уже разжигали шашлычницу в беседке. Джокер исполнял роль няньки, вылавливая мелких членов семьи и разворачивая их подальше от огня и стола. Дети увлеченно бегали за чем-то или кем-то. Исабель увидев нас, устремилась на встречу:
– Настя!
– Иса!
Но всех перекрыл мой вопль, когда я увидела, кого гоняют дети. Байт довольно рассекал по полянке, не отходя впрочем далеко от Джокера, и уворачивался от неуклюжих человечиков, которые пытались поймать таксеныша.
– Байт!
Таксеныш услышал и с радостным лаем бросился ко мне. Поймала щенка, дала себя всю облизать, выслушав очередные стенания Десперадо, что он готов поменяться с псом местами. Но долго малыш сидеть на руках не стал. Извиваясь вьюном, рвался к детям, которые попытались тоже вскарабкаться на меня. Пришлось отпустить всех малышей играть.
Через четверть часа незапланированный пикник был в разгаре. Локки и Десперадо жарили шашлыки, периодически споря на тему готовности или не готовности. Тор и Ньерд общались с женами, изредка вставляя едкие фразы в перепалку братьев. Настя и Иса явно обсуждали приданное маленькой Кейтелин. Дети носились, затевая все новые и новые игры. Я сидела неподалеку от деканов с чашкой ароматного чая.
– Ребенок, ты как?
– Джокер появился неожиданно.
– Нормально. В кои-то веки спокойно. Но однажды вы мне все расскажете. Не урывками в дороге, или в лазарете. А обстоятельно, начиная с самого начала, как я родилась. Считайте это единственным условием, после которого я готова рассмотреть возможность забыть ваши фатальные ошибки.
– Понял, - хмыкнул он, - радует, что ты понимаешь, что даже сильный человек способен ошибиться.
– Наверно, а может мой каприз.
– Пошли обедать, капризная.
Стол радовал, компания тоже. Но как только мы расселись, и по бокалам разлили Киндзмараули, предварительно попробовав и многозначительно покосившись на меня, в калитку вошел крупный мужчина, богатырь со светлыми волосами.
– О, да у нас тут пир на весь мир. Серый, рад видеть. Иса, ты как всегда великолепна. У нас гостья?
– Здравствуйте, я Алина Соловьева, то есть Голицына, - смущенно поздоровалась.
– Ну, здравствуй, Алина. Я отец этих четверых шалопаев. Зовут меня Ивашинин Сергей Алексеевич, можно просто по фамилии, чтобы не путаться. Насть, у нас там гуляния какие-то, цыгане поддельные, да еще и конные. Странные какие- то мужчины и молодежь. Я машину у соседей на въезде оставил.
Мы с Джокером переглянулись.
– Ребенок, ты мне ничего не хочешь сказать?
– Может все же не они?
– понадеялась я.
Локки и Десперадо метнулись к забору, словно напроказившие пацаны, выглянули и восторженно засвистели.
– Они!!!
– Ребенок!
А меня пробило на смех. Уронив голову на руки, я смеялась, понимая, что задумал Модератор. О да, это точно будет незабываемое.
– Ребенок!
– Он руку едет просить, - сквозь смех простонала я.
– Так, - протянул Ивашинин, - кто он?
– Голицын, - ответил вместо меня Локки, потому что я продолжала смеяться.
– Так они же женаты!
– Димка уже развелся и опять жениться собрался.
– И зачем такой ветреный нам?
– Так он на ней и был женат, потом развелся, сейчас вот опять приспичило, - ответил Джокер, - гении, что с них взять. Так, тащите еще стол, быстро готовимся. Дамы, за детьми следите.
За пять минут шесть мужчин расширили столы почти вдвое, вытащив все стулья из дома.
– Ивашинин, жену забирай. А вы, двое холостые, чего глазками моргаем? Невесту прячьте.
– удостоверившись, что все идеально, Джокер сграбастал Иску, усадив ее себе на колени. Ивашинин поступил также. Женатые братья тоже расселись рядком. И даже дети, проникнувшись торжественными физиономиями взрослых, устроились тихо.
Меня же уволокли в дом на второй этаж, благо балкон в комнате Десперадо выходил на поляну, где застыли остальные в ожидании сватов. Усевшись на полу, подглядывали в щелки. Локки притащил три шампура шашлыка, бутылку сока и овощей: