– Танюш, раз уж ты меня бросила, я же могу приударить за твоей подругой? Мне кажется это справедливо.

Таня обернулась в растерянности и испугалась. Мальчишка стоял перед ней с саркастической усмешкой на губах, выпрямившийся и всем своим видом показывая, что именно он хозяин положения.

– Когда-нибудь ты еще поплачешь из-за женщины.

– Вряд ли, Танюш. Все вы одинаковы. С вами приятно провести время, но бегать не стану, ни за одной. Уходя, уходи, солнышко. И только рискни мне обидеть Генку.

Он дождался, пока стукнет входная дверь и вышел в коридор, по-прежнему пряча руки в карманах. Генка стоял возле двери, полностью повторяя позу брата.

– И как давно ты с ней?
– мрачно спросил Димка.

– Меня сейчас поставили в известность, - буркнул Генка, - и да, я буду с ней встречаться.

– Предатель!

Кулаки метнулись друг другу навстречу синхронно. И подбитые глаза начали заплывать одновременно. Близнецы, что говорить.

– Доволен?
– Димка.

– Успокоился?
– Генка.

Димка не выдержал. Он схватил куртку и выскочил на улицу. Ноги сами понесли к метро и дальше. Мысли не успевали задерживаться, оформиться в конкретику, и тут же улетали. Что больше взбесило? Что ушла? Что выбрала брата? А с Генкой как же теперь? Они и дружбу особо ни с кем не водили, им было достаточно друг друга, чтобы строить планы, выдвигать сумасшедшие гипотезы. И что теперь с мечтой? Создать уникальную реальность, подарить виртуальному миру осязаемость, ускорив время. Никому, кроме Генки он и не мог доверить... А теперь что? Почему эта вот так повела себя? Ведь ... Димка замер на месте. Он стоял посреди фойе главного здания университета. Направо на втором этаже кабинет Кленовичева. Весь институт погружен в полумрак. Димка упорно повернул и пошел к руководителю диплома.

Крыс не знал, что его привело в институт. Утром он отправил жену и дочку в Испанию к родителям. Иска не плакала, молчала и покорно поехала, отчего было еще паршивее. Лучше бы скандалила, горела праведным гневом. Нет, все тихо и прилично до зубовного скрипа. Он дождался звонка из Мадрида, что они добрались в целости и сохранности. Они проговорили час, и ни одного упрека. Уволиться нахрен и рвануть за ней, но... Крыс вечером встречался с Соловьевым, и после разговора стало ясно - уезжать опасно, может засветить семью. Осталось лишь надеяться, что они выдюжат.

Крыс потянулся было к пачке сигарет, когда дверь скрипнула, и в кабинет шагнул Голицын. Один. С подбитым глазом. Хмурый и мрачный.

– Красава, - хмыкнул Крыс, - и кто тебя так, Дим?

– Генка.

– За что?!!
– Преподаватель чуть не свалился со стула.

– За дело.

– Звучит двусмысленно. Давай заходи, рассказывай.

Он дождался, пока парень сядет напротив и все же закурил, протягивая пачку студенту:

– Я слушаю.

Димка взял предложенную сигарету, но раскуривать не спешил, затем задал вопрос:

– Как вы нас различаете?

– Поясни.

– Сергей Павлович, вот сейчас вы сходу определили, что перед вами Димка, а не Генка. Как? Фенечки нет, я даже заговорить не успел.

– Поссорился с Татьяной? Из-за происшествия у общежития?
– Крыс быстро догадался, в чем дело.

– Она ушла. К Генке.

Крыс присвистнул и достал из ящика стола фляжку с коньяком:

– Будешь?

Димка кивнул головой. Коньяк творил чудеса, после первого глотка мальчишку прорвало, он выкладывал все подробности на преподавателя, а тот лишь пускал кольца дыма и слушал, вычленяя из спутанных слов суть. Увы, тот, кто дал цинику талант быть наставником, серьезно подшутил над Крысом и его учениками. И сейчас он понял, почему не уехал вместе с женой. Он не мог бросить своих учеников. И Ребенка. Западня. Надо искать выход.

А Димка сам понял, что слишком разоткровенничался перед чужим человек и вновь нахохлился воробьем.

– Скажи мне, мальчишка, и вот ты практически дал добро, чтобы она гуляла с братом. Оставив Генку в покое, ответь себе честно на вопрос - сможешь выдержать и не сорваться, увидев их вместе?

– Не знаю.

– Значит, не отпустил. Ну у тебя есть шанс вернуть девушку. Генка ж не бросился ее сразу успокаивать, значит, он честен перед тобой. Пойди и поговори с Таней. Только без своих шуточек и лапаний.

– Нет. Я себя садистом чувствую, насильником.

– А ты вообще любил Татьяну?
– Крыс наклонился к нему поближе, выпуская дым прямо в лицо.

Димка фыркнул и нагло ответил:

– Уже нет.

Крыс хмыкнул:

– Значит, это не твоя женщина. И да, будь выше. Хочешь закрутить с Ольгой - крути, только финал будет тот же.

– Не моя женщина?

– Да. Твоей станет та, ради которой ты сам изменишься, ради которой будешь готов на все.