– Фира… – всплеснув руками и проводив потерянным взглядом выплеснувшуюся в дальний угол крышку от кастрюли, заплясавшую с дребезжанием на полу, – ну шо ты такое… Фира!

– Пойдём! – схватив её за руку, она подвела дочку к зеркалу, и обхватив сзади под затылок, приблизила голову почти вплотную к стеклу, – Смотри внимательно! Шо ты видишь?!

– Уро-одину, – начала подвывать та, но тяжёлая затрещина прервала начинающуюся истерику.

– Доча, имей совесть! У тибе есть такая красота, какой нет ни у ково на Молдаванке!

– Все матери так говорят! – притопнула маленькая босая ножка.

– Доча… не нервируй мине! Если я сказала да как мать, то ты таки можешь мине не верить, но если об том же говорит Двойра, которую мы турнули за приставания к Мише, то шо это значит?

– Прямо-таки и говорит? – засомневалась девочка, шмыгая покрасневшим носиком и отходя от почти случившейся истерики.

– Доча! – мать прижала её к объёмной груди и тут же оторвала от сибе, заглядывая в глаза, – Я тибе уверяю! Понятно, шо она говорит это другими словами, промеж которых много нехороших и гадких за твою и нашу мораль с гоями, но таки да! Я таки плюнула в сторону её рожи и сказала о ней то немногое, шо думаю об этой почти состоявшейся проститутки! Кто бы, но не она!

– Ну, если даже Двойра… – неуверенно протянула Эсфирь и тут же засомневалась, – а прыщи?

Песса Израилевна только закатила глаза так выразительно, что какая-нибудь начинающая провинциальная актриса изошла бы желчью от зависти, но ж Молдаванка! Играть лицом и разговаривать руками здесь могёт каждый, и некоторые даже – талантливо! Играют, правда, в основном не на театре, а в разных панамах, но таланта там нужно ничуть не меньше, потому как публика очень уж требовательная.

– Фира! Доча! Ты сибе помнишь, какой тибе Егор встретил? Одни глаза и волосы, да сплошные ободранности по всей моей маленькой девочки, от коленок и до лица! И шо ты думаешь? Егор заметил таки не ободранности, а именно тибе за всеми ими! Как в столб с разбегу! Ну! Лицо как после бамца!

Девочка хихикнула, заново вспоминая момент знакомства, зарумяниваясь от приятных воспоминаний.

– А я и правда была такая… ну, ободранная?

– И снова тибе шалом и здрасте, – всплеснула руками мать, – а я тибе об чём?! Ты за свой тогда возраст вспомни! Если бы ты в десять лет думала об прыщиках и ободранностях коленок, я бы первая заволновалась об твоём душевном здоровье!

– Мущщины, – продолжила она наставительно, – видят нас не по кусочкам, как курочку на тарелке, а целиком! И если ты им по сердцу, то целиком и вся, а не только безпрыщовыми местами! Когда он начинает морщить нос при виде какой-то твоей отдельной части, то тут два варианта – или эта часть стала больше тибе всей, или мущщина ищет повод! Для уйти или вообще.

– Я тибе даже так скажу, – она чуть понизила голос, – шо даже прынцессы какают, ты мине поняла?

– Ма-ам, фу-у… – раскраснелась девочка.

– Это не «фу-у» – передразнила её мамеле, шлёпнув слегка полотенцем пониже спины, – а жизнь! Если б я слишком много фукала, тибе бы и на свете не было, ты тоже через «фу-у!» появилась, и даже не через одно!

– Ма-ам, – лицо у Фиры вовсе уж запунцовело, отсутствием воображения она никогда не страдала.

– Не мамкай! И это не только ту «фу», о котором ты подумала, но и во время беременности было много разного фу в поганое ведро! Ты думаешь, твой папеле мине за это разлюбил? Щас с разбегу!

– А это у тибе… – женщина наклонилась и поцеловала дочку в лоб, – возраст такой дурацкий! Шоб ты понимала, Егор из деревни и немножечко с Хитровки! Он как раз и понимает за жизнь, и видит в тибе не барышню с открытки, а всю целиком. Понимает и принимает.

– Ма-ам, – протирая глаза, вышел из спальни один из сыновей, – а шо у нас на поесть? Доброе утро!

– Доброе, милый! Сейчас, сейчас… – она засуетилась, разрываясь меж дочей и сыновьями, и Фира, поняв её метания, начала помогать с завтраком. Песса Израилевна, с превеликим трудом принижая голос, рассказывала ей за мужчин и за кулинарию, переплетая их странным образом в некое гармоничное целое.

Как-то у ней всё так получалось, шо мужчин надо было готовить по рецепту, навроде борща. Выбрать качественный продукт, довести до кипенья, а потом – р-раз! Одни ингредиенты за другими, да вовремя, да помешивая, да специи потом… Цимес будет, а не мужчина!

Позавтракав, они всем семейством отправились на Привоз, общаясь по дороге со встреченными знакомцами, коих набралось чуть ли не полгорода. Из-за общения со всеми и каждым шли медленно, так што народ начал уже тянуться не только туда, но и немножечко оттуда.

А шо делать? Она же теперь не просто так, а с возможностями и авторитетом, понимать надо. Кого пристроить, кого отстроить… сложно! Такая ответственность, такая ответственность… вся в делах!

– Песса! – фальшиво улыбаясь, издали поприветствовала её идущая с рынка Сара Минкина, с которой они в молодости почти дружили, – Прекрасно выглядишь для своего почтенного возраста!

– Сарочка! Я таки помню, шо ты старше мине на полгода с большим хвостиком, но извини – спешу, и мине не до скандалов!