Инспектор внимательно изучил буфет. Одна из верхних дверец была открыта. На полке стояло три красных фужера красного стекла с золотой каемкой по краю. Ножки у них были длинные и надежные, граненные неглубокими вертикальными полосами. Даниил бегло осмотрел остальные полки и ящики – ничего особенного: пара колод игральных карт, мягкая игольница, немного хрустальной посуды, мятые салфетки и журналы, журналы, журналы…

– Что-то еще? – уныло спросил Толик, принюхиваясь к запаху кофе, наполнившему холл.

– Компьютер! – напомнил инспектор. – Мы хотели просмотреть почту музея.

– Ах да! – хлопнул себя по лбу Толик. Он нагнулся под стол, включил компьютер и под его жужжание наклонился к уху Даниила. – Не представляю, зачем тебе переписка этих музейных червей? Хочешь знать почем банка красного лака для реставрации старого буфета?

Даниил задумчиво молчал. Компьютер загрузился, Карп Палыч пролез между полицейскими и придвинул клавиатуру:

– Позвольте, господа…

Он не совсем ловко нашел нужную страницу и со второй попытки набрал пароль. Открылась почта.

Толик бросил мельком взгляд на какую-то картинку сверху и, зевая, отвернулся.

Карп Палыч тоненько вскрикнул и схватился за сердце. Гирс усмехнулся и удовлетворенно кивнул головой.

Почта была пуста.

За исключением пяти новых нераспечатанных писем, в окне ничего не было. В «отправленных» письмах и их «черновиках» стояли равнодушные нули!

Даниил сунул руки в карманы джинсов и тихонечко засвистел незатейливую мелодию. Карп с жалобными стонами щелкал мышкой и причитал:

– Как же так! Где же это? Что же это??

– Что случилось-то? – забеспокоился Толик.

– Карп Палыч! – обратился к директору Даниил, обняв за плечо участкового уполномоченного. – Выключайте машину и идемте кофе пить. Анатолию Ильичу еще надо комнату опечатать. Осмотр окончен, господа…!

Пока Толик возился с печатью, инспектор успел осмотреть дверь.

– Замок ломали?

– Производили вскрытие. – уточнил Толик. – Двери старые, никаким ломом не приподнимешь. Замки хорошие, добротные.

– Сколько было ключей от дома и комнаты? – спросил Даниил у директора.

– Три связки. Две у меня. Первая – в столе в кабинете, вторая – в пиджаке. Третья была вставлена в замок двери Алексея изнутри, поэтому-то и пришлось повредить косяк. Те ключи забрала полиция.

– Изъяла. – поправил Толик и поспешил в комнату.

Девушки сидели на своем диване, слегка вздрагивая при каждом новом раскате грома. Со стола исчезли грязные тарелки и пустые миски. Зато на их месте красовались стеклянные плоские конфетницы с пирожками, печеньем и конфетами. Появились креманки с мёдом и вареньем. По-домашнему пахло густым кофе. Кофейник и круглый заварочный чайник, накрытый цветастым полотенцем, стояли в центре стола.

Даниил ужаснулся на этот раз уже непритворно:

– Ильич! Это тебя каждый день так кормят??

Толик искренне удивился:

– А что мы съели-то?? Так, поклевали слегка!

Он придвинул кресло ближе к столу и сразу в обе руки взял по пирожку. Маша налила чай Карпу Палычу и Толику, вопросительно посмотрела на Гирса. Тот качнул головой:

– Мне кофе, пожалуйста. В большую кружку, черный, без сахара.

Глафира подошла к нему с кофейником и, наполняя чашку, спросила:

– Что интересного нашли на месте происшествия?

– Самое интересное заключается в том, чего мы НЕ нашли.

– Все вещи его похищены. – опустилась на край дивана Глафира. – И чемодан исчез. Так сказал отец Косьма…

– Да, это так. – отпивая раскаленный кофе, ответил Даниил. – Не могли бы вы предположить, зачем наш таинственный убийца забрал фотографию со стола.

– Какую фотографию? – заледенела Глафира.

– Ту самую, на которой были Алексей и Марья у озера.

Маша коротко вскрикнула, едва не расплескав свой чай:

– Тот наш снимок? Кому он нужен?

– Это мне тоже очень интересно. Преступник так торопился, что ему пришлось разбить стекло в раме, чтобы достать фото. И вот я спрашиваю себя уже в который раз – какую ценность мог он представлять для грабителя?

– Боже мой… – Маша в страхе прижимала руки к груди. – Это немыслимо. Зачем это кому-то?

– У вас есть еще подобные снимки?

– Да, сколько угодно! В нашей мастерской на буфете стоит такой же. И дома у меня целый альбом. Но… Забраться ночью в дом, чтобы разбить стекло в фоторамке и убить человека… Это немыслимо!