Почтенный генерал досадливо крякнул и сердито отозвался:

— Слухи всё это.

— Слухи или нет, — задумчиво проговорил молодой офицер, — а в этом году король Эрест не появлялся на Ярмарке. Вы ведь знаете главную ярмарку Аасты? Её устраивают весной, в синем месяце. Появление короля на Ярмарке — традиция, от которой он не отступает уже много лет. А в этом году Эрест её нарушил.

Сердце Эльи тревожно ёкнуло. Что-то, видно, в Аасте не так… У кого бы узнать? Разве что у Саррета, но он вряд ли будет обсуждать с ней столичные сплетни.

«А ведь мы впервые встретились именно на Ярмарке, — подумала Элья. — Он тогда ещё не знал, что так надолго уедет из дома. Предупреждал меня, чтобы я держалась подальше от «Колокола»… Тогда у него ещё не было причин меня презирать».

Потом, когда гости разошлись, Элья спросила у Жерры, справедливы ли слухи насчёт сумасшествия Эреста.

— Да, конечно, — рассеянно отозвалась Жерра. — Всё складывается как нельзя более удачно…

Рада ли она была этому? Кто знал.

Элья подумала о том, что о запрете перевербовки Жерры речи не шло, и что если бы она попробовала…

Нет. Если Саррет сказал, что нельзя, значит, нельзя. Иначе она подставит его.

— Получается, они совсем скоро пойдут, и ничто не помешает?

— Ничто, — кивнула Жерра.

— И когда думают выступать?

Революционерка кинула на неё быстрый взгляд.

— Тебе-то что? Когда пойдём, тогда и пойдём.

— А… и ты, значит, тоже там будешь, вместе с войском?

— Ну разумеется. Или ты хочешь сказать, что женщина не должна соваться в такие дела? Извини, конечно, но я уже наслушалась подобного от прихвостней Нарго, так что если ты собираешься читать мне нотации…

— Не собираюсь, — быстро сказала Элья. — Кто ещё, как не ты.

Одиннадцать дней.

Десять.

Девять.

На «Час музыки» пожаловал герцог. Он приходил всё реже, и Элья ждала его. В тот вечер Нарго был без Жерры, которая иногда составляла ему компанию, и это означало, что, возможно, сегодня им удастся поговорить без свидетелей.

В её гримёрке в перерывах между номерами снова оказался букет цветов. Дежурные белые розы.

После выступления Элья в открытую подсела к герцогу за столик. Последний танец она исполняла в белом платье — не только потому, что в этом цвете, когда-то нелюбимом, она чувствовала себя всё уютнее, но и затем, чтобы произвести на герцога правильное впечатление. Для того же волосы были заранее завиты — Элья знала, что теперь, когда волосы почти не вьются, она порой выглядит холодной и неприступной, как ледяная глыба. И, пожалуй, старой. Нет, сегодня ей нужно было воплощать собой юность, невинность и воздушность. По крайней мере, постараться.

— Хотела поблагодарить вас за цветы, — улыбнулась Элья. — А то опять убежите по своим важным государственным делам, а я так и не успею сказать вам спасибо…

Герцог улыбнулся идеально выверенной улыбкой, как улыбаются только настоящие аристократы. Саррет, в его бытность Лэрге Саввеем, так не умел. Хотя пытался, Элья помнила.

— Вы же знаете, моя дорогая, одно ваше слово — и я у ваших ног.

Его проницательный взгляд заставил Элью почувствовать себя не в своей тарелке.

Только бы не переиграть, только бы не переиграть…

Она опустила глаза:

— Нарго, мне очень нужно с вами поговорить…

— Да, я думаю, давно пора.

Что-то здесь было не так. Не из-за её же побега в тот вечер он так себя ведёт!

Элья удивлённо взглянула на него. Герцог по-прежнему улыбался — умиротворённый, безмятежный… и странный, очень странный.

— Честно признаться, я вас не понимаю, господин аи Сальгур.

— Я вам всё сегодня объясню, милая Аль. Помните, я ещё в день нашей первой встречи хотел пригласить вас в один плавучий ресторанчик?

— Конечно, помню. Это было очень любезно с вашей стороны, но, думаю, и вы не забыли причину, по которой я отказалась составить вам компанию…

— О да, вы говорили, что вам неуютно рядом с водой. Но ведь я буду рядом, — он улыбнулся ещё безмятежнее, — а значит, ничего плохого с вами не случится.

— Но со мной может случиться плохое, — всё больше нервничала Элья, — это… психологически… это сложно объяснить. Пожалуйста, герцог…

— Уверяю вас, близость воды там совсем не ощущается. Мы попросим задвинуть шторы на окнах. А кухня в этом ресторане изумительная! Прошу прощения, но я настаиваю.

— Боюсь, тогда разговора у нас с вами не получится, — тихо, но резко ответила Элья. Поведение герцога вдруг разозлило её. Он пытался играть с ней в какую-то игру — но зачем? Наверное, настоящая опытная разведчица моментально бы подстроилась под ситуацию, однако Элья ощущала только собственную беспомощность.

— Почему же? — он поднял брови.

Девушка перегнулась через стол, вперив в герцога взгляд, и заметила, что Нарго слегка отпрянул, причём в глазах его было не столько удивление, сколько страх. Элья едва сдержала торжествующую ухмылку.