А потом последовал ещё один удар по лицу и в этот раз он разбил мне губу.

Шумно втянув носом воздух, я сердито уставилась на Вадима.

— Ты будешь покорной девочкой, — заявил он мне. — Других вариантов просто не существует, Ада.

Скривившись, я закатила глаза.

— Пошел ты.

Вадим проигнорировал меня. Он просто вышел из квартиры, а я последовала за ним. Мои пальцы невольно коснулись крови, которая текла из раны на нижней губе. Несколько секунд я рассматривала кровь, а потом фыркнула и вытерла ее прямо об пальто.

Пусть подавиться своей идеальностью.

Я думал, что сойду с ума в первый же вечер. Но шло время, я все еще оставался в здравом уме и трезвой памяти, а Ада никак не находилась.

Три дня.

Три.

Ни весточки, ничего. Вадиму не нужен был выкуп. Он не выходил на связь, не требовал, чтобы от его бизнеса отстали. Он получил Аду и пользовался ею, как каким-то призом, переходящим кубком. Я боялся себе даже представить, что с нею происходило.

Алекс велел сидеть дома и не высовываться. Так долго, как только смогу. Сначала мне казалось, что это очень просто. Ну а что? Я все равно ничем не смогу помочь. Все, что нужно — просто тихо сидеть и не рываться. Не создавать дополнительных проблем.

Потому что все силы должны быть брошены на спасение Ады. А если я буду привлекать к себе слишком много внимания, то только подставлю ее. Нельзя этого делать. Ни в коем случае.

Увы, но переносить эту боль в одиночестве оказалось отнюдь не так просто, как я пытался себе представить. Я осознал это, когда на третьи сутки едва не разбил зеркало и вновь потянулся к бутылке.

Но пить было нельзя. Все это время я пытался понять, где Ада. Звонил по старым связям, прекрасно зная, что у Алекса их куда больше, и если он молчит, то все. Глухо.

А потом поехал к Тобольскому.

Дверь мне открыла Арина. Останавливать не стала, только кивнула в сторону кабинета, показывая, что ее муженек там. Я только благодарно взглянул на нее и бросился туда.

Стучать не стал.

Алекс никак не отреагировал на мой приход. Он смотрел в экран ноутбука и выглядел все таким же стандартно спокойным. То, что Алекс переживал, выдавали только воспаленные, красные глаза. Наверное, он трое суток просидел за компьютером, потому что сейчас, если честно, напоминал призрака.

Я впервые заметил, что Алекс старше тех тридцати пяти или сорока, на которые выглядел. Под глазами залегли темные круги, да и вид у него был какой-то помятый. Вот только уверенность, так и светившаяся в глазах, никуда не исчезла.

— Я же сказал тебе сидеть дома, — холодно проронил он, только-только заметив меня. — Что такого могло произойти, что ты решил нарушить приказ?

В любое другое время я б, наверное, сломал что-то, разозлившись на приказной тон. Сейчас встретил взгляд Алекса с уверенностью.

— Что с Адой?

— Понятия не имею, — покачал головой он.

— Но ты же чем-то три дня занимался!

— Да, — кивнул Алекс. — Занимался. Я отсек все нити, которые только были у Вадима. Сделал все, что мог.

— И?

— Он молчит.

Я растерянно упал на небольшой диванчик, стоявший у стены.

— Но это… Нелогично, — только и смог прошептать я, хотя это было совсем не мое слово. Не то, которое я мог бы использовать в подобной ситуации. Слишком мягкое и спокойное.

Алекс взглянул на меня и печально усмехнулся.

— Да, — утвердительно кивнул он. — Это нелогично.

— Ты говорил, — я подался вперед, надеясь, что мой взгляд достаточно злой, чтобы впечатлить даже Алекса, — что когда отсечешь все, что было у Вадима, отберешь у него все деньги, то у него не останется выбора! Что рано или поздно ты его найдешь! Но уже поздно! Ты понимаешь? Поздно!

— У него не осталось средств на внешнюю защиту, — зло ответил Алекс. — У него больше ничего, собственно, не осталось. Ни-че-го. Ни недвижимости, ни возможности распоряжаться награбленным. Все счета заблокированы. Бизнес рухнул. Партнеры отвернулись. Его сдали все, кто только мог сдать. Но его самого нет. Он никому не сказал, куда поехал. Он оставил все, что у него было.

— Кроме Ады.

— Кроме нее, — утвердительно кивнул Алекс. — Но на ее территорию он залезть не может, чтобы держать ее там. Все, черт возьми, мониторится!

Я взглянул на Алекса и внезапно понял.

— Не все.

Тобольский вздрогнул.

— Ты уверен?

— Да, — кивнул я. — Ада старалась нигде не светить старой квартирой своих бабушки и дедушки. Это в другом городе, они жили там до переезда в столицу.

— А переехали почему?

Я задумался.

— Да что-то случилось и… — запнулся. — Вадим случился. Она призналась мне… Точнее, аудиосообщения передала. Он доводил ее до самоубийства. И оставил на крыше.