– А чего раньше не пробовала? – иронично уточнил он, чуть отстраняясь от меня.

– Как это не пробовала? – возмутилась белка. – Первым делом! Но ты же непрошибаемый. Был. Вот и решила действовать… опосредованно. Так сказать, если не удается расшатать психику – расшатаем трон. Или на чем там сидит глава рода?

– Вообще-то главе рода сидеть, oсобенно сложа руки, не положенo, – усмехнулся Дрок. И по его тону я поняла: даже если он и начал видеть белочку, его сознание Эйте не заполучить. Кажется, она это тоже уловила, но не стала сильно расстраиваться. – И раз уж я теперь вижу вас обеих… Что там случилось с зазеркальем?

– Покушение! – Белка возмущенно дернула хвостом.
– Меня, Хранительницу лабиринтов безумия, попытались убить, как какую-то вшивую смертную!

– А это было возможно?
– тут же проявил живейший интерес Дрок.

– Наглец! – фыркнула рыжая. – Конечно, нет!

«Угу, поэтому мы так шустро удирали от того архипризрака», – про себя подумала я.

– Жаль, - ничтоже сумняшеся выдал темный и добавил: – Впрочем, предлагаю нашу во всех смыслах интересную беседу продолжить у меня кабинете.

И он первым начал подниматься по лестнице. Мы же с Эйтой, котoрая шустро спрыгнула с каминной полки и, почему-то озираясь, словно опасалась выстрела в хвост, перебежала холл, поспешили следом.

А спуcтя удар колокола я узнала, что Дрок в свое время тоже подозревал родственников, но… единственным, кто по объективным причинам мог устранить лиса и занять его место, был Борнир. Дядя Дрока являлся магом, которому под силу было удержать натиск стихий и стать новым Хозяином Бурь. Но при исчезновении первой невесты у него было абсолютное алиби: он тогда лежал полуживой после встречи с драконом.

– Знаешь, у Борнира ко мне мoгли быть и личные претензии… – смущенно пояснила я, почему тот мог решить прибить новую невестку.

– Ди? – Темный изогнул бровь.

Ну я и рассказала, как подстригла здоровяка и случайно рассыпала прах из урны.

– Бабку Ньюр? – уточнил Дрок.

– Да… – растерялась я.

Лис устало выдохнул. И, судя по этому вздоху, я поняла: видимо, бабушка была очень дорога дяде Дрока. Настолько, что за нее здоровяк мог и отомстить.

– А вдова Стоун? Она могла устранить твоих прежних невест, – я решила зайти с другой стороны.

– Лэрисса Мрот хоть и ненавидит меня всей душой, ведь в ее глазах я живое постоянное напоминание об измене, не смогла бы стать главой рода. Ей для этого не хватает дара, – пояснил Дрок.

– А если она и не хотела бы становиться Хозяйкой бурь? Если ей достаточно отомстить?

– Хм… – задумался Дрок. – Все же маловероятно. С моей смертью Касселрок окажется разрушен. А ей самой будет грозить опасность.

– Зато она будет чувствовать себя отомщенной, - лузгая орешки, вклинилась в разговор белка.

Вообще, как только мы оказались в кабинете, я приказала слугам подать сюда еды. О том, как тяжело оказалось впихнуть в Дрока жаркое, мoжно было сложить легенду. Никогда не думала, что мужчина может быть настолько упрям.

К еде я приказала подать еще и орешков. Для Эйты. Их-то белочка сейчас и уминала за обе щеки.

– Ух! Какие вкусные! – Она отбросила пустую скорлупку и потянулась за второй.
– Солененькие, как я люблю! К ним бы ещё сливок взбитых. И копченой уклейки… – мечтательно протянула она.

– Какие у тебя, однако,интересные предпочтения, – не удержалась я.

На это обычное, в общем-то, замечание Эйта вскинулась. Потом схватилась лапами за живот, словно в нем был разрывной пульсар. Замерла. Дернула усом и…

– Нет, вы на этого гада только посмотрите! «Доверься мне!», «я все держу под контролем», «больше ни oдного», - явно кого-то цитируя, передразнила белка. – Вот так доверилась… а теперь… – Ее взгляд наконец сфокусировался на нас с темным.
– Так. Никуда не уходите. Я сейчас oдному демону второй рог обломаю и вернусь!

С этими словами белка исчезала. А мы вновь остались с темным наедине.

– Как ты думаешь, беременность ее остановит?
– задала я самый насущный вопрос.

– Уверен, что даже не сильно задержит. – Усмешка исказила губы темного. Демонски привлекательные губы, от которых я почему-то не могла оторвать взгляд.

Изнутри прикусила щеку, пытаясь себя отрезвить. Я думаю не о том. Совершенно. У меня тут из шести подозреваемых у четверых были и возможности,и мотив,и… в общем, все было! И неизвестно, каие тайны хранят ещё двое: побратим поойного Стоуна и выгоревший Олафир.