— Видимо, мне придется поменять своё мнение, — улыбнулась та.

— Так что ты будешь с ним делать? — быстро спросила Еххи, — когда уйдешь в Закатный город?

— Я подарю ему свободу и иммунитет, — строго ответила Анника и над столом снова повисло молчание, но я чувствовал, как нарастает всеобщее негодование.

— Нет! — резко ответила Еххи, — ты не сделаешь этого, сестра! Это против правил!

— Ты ошибаешься, — поправила ее Хома и печально улыбнулась, — это её фамильяр, она с ним может делать, что угодно. Другое дело, что это неэтично по отношению к ковену.

— Да, я об этом же! — русалка была готова метать гром и молнии, — ты просто показываешь нам вкусный кусочек, машешь им в воздухе, а потом говоришь: ну всё, насмотрелись? Хватит! Я его выброшу в помойку! Так нельзя поступать. Он нужен нам.

— Она должна передать его Руте или Ларисе — кому-то из своего малого ковена, — согласилась Ксана, — таковы правила.

— Они в коме и сейчас их тут нет! — возмутилась Еххи, — конечно, мне их жаль, но если они не способны принять его, значит он уходит в другой ковен! Просто выбери, кому из нас ты его отдашь, и закроем этот вопрос!

— Никому, — ответила Анника, — он слишком дорог для меня как старый коллега по работе.

— Ты привела его сюда, чтобы доказать его существование и свое собственное, иначе бы Варя приняла все за подлог, — русалка всё не унималась, гнев и боль сквозили в её голосе, — ночное голосование показало, что мнения разделились поровну. Ты не получишь артефакт. Его голос перевесит чашу весов, и ты получишь желаемое, но, сестра, я не хочу с этим мириться.

— И что же ты сделаешь? — Анника села мне на колени и нахмурилась. Её глаза метали молнии.

— Мы с тобой старые подруги и через многое прошли. Но то ли на тебя смерть повлияла так, то ли ты растеряла свою прежнюю жесткость в могильнике. Я отзову свой голос за тебя!

— Это неэтично, — вздохнула Хома, — но не запрещено.

— Клин клином вышибают, — Еххи выпила бокал вина одним махом и налила ещё один.

— Что же, я была о тебе лучшего мнения, — спокойно ответила Анника, — ты можешь помешать мне в самый ответственный момент, сестра. И что же ты хочешь?

— Ты отдаешь Серёжу мне и мой голос остается за тобой. Ты получаешь артефакт и уходишь, как и хотела.

Ох, ёмаё. Вот так поворот.

— Протестую! — заявила Герда, — это прямой шантаж. Это вообще против всех наших правил!

— Согласна, — Ксана деловито налила себе ещё чаю, — Еххи заносит на поворотах, она так скоро совсем с трассы вылетит. Вы должны прийти к компромиссу, девочки, иначе грош цена нашей дружбе и отношениям.

— Мне почти тридцать пять! — заявила русалка, — я здесь самая сильная после своей матери. Мне надоело быть одной! Дара не в счет. Если вы хотите жевать сопли, то я этого делать не собираюсь.

— Я дам ему свободу, но не иммунитет, — с трудом в голосе произнесла Анника после мучительного для всех молчания, — это и есть компромисс. Как только я отпущу его, он сам решит, к кому из вас присоединиться.

— Либо им завладеет та, кто быстрее найдет! — усмехнулась Дара, — девочки, вы проиграете в этой гонке. Лита, Герда — вы за бортом.

— Вот именно, — Еххи заливисто рассмеялась, — я думаю, мы с тобой договоримся.

— Я найду его для тебя, сестра. Это будет моим подарком тебе на день рождения.

— Спасибо, обещаю, что буду делиться. Для тебя ничего не жалко.

Подруги довольно улыбнулись и страстно поцеловались.

Вот же ж. На самом деле я плохо понимал, что они все несут про свои порядки и этику. Мысль о том, что Еххи станет моей следующей хозяйкой, впилась в мозг калёной иглой. Всё что я хотел сделать, так это сбросить Аннику с колен, достать «глок» и всадить пару пуль в эту наглую зеленую морду.

— Так мы договорились? — спросила моя ведьма.

— Да, меня это устраивает. Я не отзову голос на вечернем собрании, — пообещала Еххи, — честная сделка.

— Спасибо, Серёжа, можешь вернуться к мальчикам. Или, если хочешь, можешь остаться с нами, — сказала Анника.

— Я, пожалуй, пойду, жутковато слушать о себе такие вещи.

— Да, ты пока мысленно готовься к предстоящей привязке, — подмигнула мне русалка, — обещаю, что тебе у меня понравится во всех смыслах!

Я сел рядом со Степаном и допил пиво. Внутри меня будто что-то перевернулось — в очередной раз.

— Ну, как, жив? — усмехнулся сибирский гигант, открывая очередную банку.