— Так расскажите, — попросил я.

— Еще чего. Может быть, мне за тебя еще и Герду потрахать? Ты должен учиться, Сережа, а ты, прости за мной французский, занимаешься хуйней. Роман, говоришь, да? Ты отпустил его? Поздравляю. Ты просрал замечательный шанс его убить и решить скопом кучу проблем.

— Он пришел на мирный разговор.

— Охренеть теперь, — Данила рассмеялся как безумец, — темные сталкеры вне игры, болван ты набитый. Он просто пользуется твоей тупостью, как ты этого еще не понял. Ты должен был выслушать его предложение, а потом тут же воткнуть ему в глотку нож Гаки. Я бы сделал так. Женя, уверен, поступила бы точно так же. А ты? И Селина эта твоя тоже молодец.

— Ее зовут Самара.

— Хоть Москва, толку-то теперь? Роман вас развел. Как лохов. Вокруг пальца обвел. Недоноски. Пойми меня правильно, Сережа — никаких переговоров с говном вести нельзя. Ты же сам сказал, что они пытались напасть на тебя неосознанного. Пытались?

— Да, учитель, — спокойно ответил я.

— Я бы за такое убивал на месте, а у тебя с этим проблемы, кретин ты эдакий. Ты уже знаешь, почему ты не можешь убивать магов?

— Они люди, учитель.

— В какой жопе они люди, Сережа? — Данила привстал с кресла и потушил сигару прямо о стол. Это дурной знак. Ох какой дурной.

— У них только человеческая оболочка. Внутри это уже давно не люди. Ты вообще хоть представляешь себе, что отличает человека от животного?

— Интеллект, разум, — робко ответил я.

— Хуязум! — громко выругался Данила и подошел к окну, — оставь это дерьмо для начальный школы и научных задротов. У животных разума не меньше, чем у человека, а у некоторых даже и поболее. Ты слышал про гориллу Коко?

— Нет, — признался я и сглотнул комок, подошедший к горлу.

— Она умерла несколько лет назад. Это была очень умная горилла, которая могла общаться с людьми с помощью жестов, знала их больше тысячи! Она выражала свои эмоции, мысли и понимала две тысячи английских слов. Не команд, сука! А слов. Ее учили как человека, а не как вбивают команды в собак или кошек. Она даже шутить умела и выражать свои чувства. Охренеть, да?

— Звучит неправдоподобно.

— Ага, вы так и думаете, тупые человечишки. Эта горилла заботилась о кошках, имела собственных питомцев, но самое смешное заключается в другом. Ее коэффициент интеллекта колебался от 70 до 95. Ты это можешь себе представить? Горилла с интеллектом в 95 баллов! У афроамериканцев, торгующих крэком в гетто, он в среднем 85! У латиносов, которые банчат коксом и жрут кесадилью, он 95! Гребаная горилла поставила раком все человечество! Разум? Идите в сраку со своим разумом. Как видишь, Сережа, это не показатель! Ты же знаешь, что существуют люди-волки?

— Маугли?

— Да. Так вот. Когда их находят, то пытаются сделать людьми, но это невозможно. Они срывают с себя одежду и бегают до конца жизни на четвереньках. Они — дикие животные в человеческой оболочке. Их ничему нельзя обучить. Это люди, по-твоему?

— У них сознание животного, — ответил я.

— Правильно, ты уже близок к ответу. Я же не зря задаю такие вопросы. Ладно, по глазам вижу, что ты все равно ни черта не понимаешь. Так вот, Сережа, животное от человека отличается не разумом, а социумом. Именно стайные животные зачастую умнее других, потому что им приходится жить друг с другом и подстраиваться. Выстраивать непростую иерархию и принимать законы. Киты, слоны, дельфины, люди, обезьяны — все они собираются в стаи. Просто человек пошел гораздо дальше и, обладая уровнем интеллекта как у гориллы, начал строить уникальный социум. Это уже потом появились всякие орудия труда, тачки в кредит и полеты в космос. Так вот, люди тысячи лет строили общество, в котором им будет комфортно жить. Они придумали мораль, религию, законы и туалетную бумагу. Да, для меня они все примерно на одном уровне, только бумага полезнее, ею хотя бы подтереться можно, или там на растопку пустить, написать что-нибудь, а что ты возьмешь с морали? Она ведь у каждого общества своя, как и религия, как и закон. Абсолютно бесполезная херня, которая служит только для того, чтобы удержать человека в кабале общества и превратить его в тупую шестеренку, встающую в семь утра и бегущую в офис или на завод.

— Но разве человеку не нужно общество? — возразил я, — вспомните, если общество изгоняло человека, то он погибал.

— Человеку нужен человек, Сережа, — ответил Данила, нахмурился и добавил, — и любовь.

— Вы сейчас серьезно? — усмехнулся я.

— Абсолютно. Человек приходит в общество, чтобы получить другого человека, обычно противоположного пола, ну если он не пидорас какой-нибудь, и его любовь. Когда это случается, общество им больше становится не нужно. Вдвоем они преодолеют любые трудности, кроме ипотеки и первого совместного ремонта в квартире, конечно, — Данила расхохотался, — раньше люди часто сваливали семьями в глухие места и наслаждались покоем и свободой, а сейчас система сбивает их в гребаные муравейники, где они вынуждены страдать и сидеть друг у друга на головах. Да им же тошно друг от друга. Посмотри утром в метро на лица людей. Если бы не закон, дающий хорошие сроки за убийства, то они бы уже поубивали друг друга нахер. Мрачные, злющие, недовольные. Улыбаются только дети, потому что в них пока еще больше от животных, и им не нужно горбатиться. Они еще не осознали, что их ждет прекрасный и современный мир! В кавычках, конечно же.

— Но к чему все эти слова? — не понял я.

— Я описал тебе два класса — люди и животные. Как ты понимаешь, различия между ними есть, но небольшие. Животные превращаются в людей и наоборот. Отбери у человека социум, и он оскотинится меньше чем за месяц! Люди начнут жрать друг друга в прямом смысле. Они будут играть по правилам, пока у них на складе есть тушенка, а когда она кончится, то поглядим, кого сожрут первым и о какой человечности будут тогда говорить. Это не мы, это время такое, условия такие. Это правильно, так и должно быть, хрен с этими животными и людьми, но ведь есть и третий класс…

— Маги.

— Да. Знающие, осознанные. Родившиеся среди людей, но решившие жить совершенно иначе. Они развиваются внутренне, и мир людей, их общество, мораль и законы, становятся для них чуждыми. У нас вообще нет этого дерьма!

— Но ведь есть правила ковена и какой-то большой игры! — возразил я.

— Верно, но их настолько мало, что это скорее рекомендации, чем настоящие законы, вот почему мы их постоянно нарушаем. Если же будем самозабвенно дрочить на эти пунктики в правилах, то никакой магии не будет. У нас получится очередной отдел «М» без какого-либо развития. Тупик.