– Иди, побеседуй с теми двумя, – по-прежнему сипло сказал Фокин. – Здесь

– Аккуратно… Смотри не переборщи, – тихо ответил Чуйков и вышел.

Татарин пришел в себя, с трудом сел, но его качало из стороны в сторону и

– Волгоградский проспект помнишь? – с трудом выговорил Фокин. – Женщину в

Он медленно надвигался на сидящего враскорячку бандита и тот пытался

– Или думал, я твой поганый голос не узнаю, тварь?!

Татарин издал короткий нечленораздельный звук. Оправдываться не имело смысла. Здесь не суд, здесь нет презумпции невиновности, нет ловкого адвоката, здесь не помогут деньги и угрозы. Есть только прошлое, есть спрос за него и есть ответ, который предстоит держать без всяких ухищрений. Все в точности, как

Огромная лапа вздыбившегося медведя сгребла ворот кожаной куртки, легко взметнула безвольное тело вверх и швырнула о стену, словно куль тряпья. Гулко екнув внутренностями, Татарин на миг распластался на вертикальной поверхности и медленно сполз на пол. Фокин схватил его за волосы и сильно встряхнул. Послышался скрипящий звук, будто разорвали крепко застроченный шов. Возможно,

– Это была моя жена, понял, паскуда?!

Татарин судорожно разинул рот, жадно хватая воздух, словно в нервном

– Я ни при чем! Я еe пальцем не тронул! Я в машине сидел! И позвонил

Фокин сжал челюсти, затем поднес к носу бандита огромный кулак. На

– Кто "при чем"? Кто трогал? Кто послал?

Вопросы звучали тихо, но страшно. И гипнотизирующий взгляд прищуренных

Зубы Татарина выбили короткую дробь.

– Там были Юрка Маз, ага… И ещe один, Лобан, они из группы Директора, что

– А что приказывали?

– Ну че… Зашугать… По башке дать, по хребту… И все – слышь, да?

"По башке, по хребту…" – обыденно употребленные обороты по отношению к Наташе и тому, что с ней сделали, пережгли невидимый канат, сдерживающий руку майора. Раз! Открытая ладонь хлопнула Татарина по уху. В голове у того будто взорвалась граната, на миг он и оглох и ослеп. Потом в одном ухе слух

– Сейчас я тебе хребет перебью, – донеслось откуда-то издалека. – Кто вас

– Это… Это…

Татарин беспрерывно сглатывал слюну, словно собирался вырвать.

– Это нам не докладывают…

Новой оплеухи не последовало, очевидно, ему поверили.

– Где их искать? Маза, Лобана?

– Маз в "Миранде" ошивается. А Лобан не знаю… Но там тоже бывает…

Майор отошел в сторону. Татарин с облегчением перевел дух.

– Ладно, – подвел итог Фокин. – Раз ты сам там не был и все честно

Бандит с трудом поднялся на ноги, доковылял до табуретки, с облегчением облокотился на стол. Он постепенно приходил в себя и лихорадочно думал – какую

– Только как ты сам считаешь, – продолжил майор почти дружелюбным тоном.

– А чe… – Татарин неуверенно взглянул в маленькие глазки майора. На понт

– Ну, в морду, ну… – помялся он. – По совести… Да.

– Заслужил, – подтвердил Фокин и без замаха ударил кулаком в челюсть. Перстень хищно впился в кожу. У майора появилось чувство, что он нажал спуск

Ненавистная харя с бессмысленно вытаращенными глазами, отъехала назад, исказилась гримасой боли, побелела, а затем мгновенно налилась красным ссадина

– Все, все, – залопотал Татарин, закрываясь рукой.

Но Фокин больше не собирался его бить. Открыв дверь, он вышел в плохо

– Те двое ничего про Волгоградку не знают, – сообщил он. – Можно ещe

– Давай съездим, – согласился майор.

Но в отделении милиции они уже никого из задержанных не застали. Широкое

– С полчаса, как отпустили, – пояснил он. – Нам тут телефоны пообрывали… И из мэрии, и из префектуры, и прокурор… Конкретных претензий к ним нет -

Начальник озабоченно потер ладонью потный загривок.

– А раз нет оснований – надо выпускать! Мы и выпустили.

Милиционер криво улыбнулся.

– Закон есть закон!

– Это точно, – кивнул Фокин и переглянулся с Чуйковым.

– И мы своих тоже выпустим.

Как и предсказывал Ринат Шалибов, все задержанные в тот же день оказались на свободе. Но на третьи сутки Татарин умер прямо в ресторане, за богато

– А вот и Максим Витальевич, – генерал Золотарев шевельнулся в своем "президентском" кресле, напоминающем обитый свиной кожей трон средневекового