Ирина Игнатьевна ещё продолжала говорить, а перед ней уже плыли стены «стекляшки», телефон выскользнул из рук, и она схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть.

 — Катя, что? Кто это был? — Клим тряс ее, а она не могла понять, что он от нее хочет. С трудом получилось навести резкость и сфокусировать взгляд на его испуганном лице.

 — Их забирают, Клим, — прошептала она и схватилась за его руки, — какие-то Подкользины из столицы, ты… Ты ничего не смог сделать, да?

Аверин выматерился и уставился в стену.

 — Ты их знаешь, Клим? — заглянула в его глаза, но увидела лишь два черных омута, глубоких и отчаянно незнакомых.

 — Знаю. Все очень серьезно, Катя, хуже, чем я думал. Катя… — он сглотнул, — звони тому юристу. Если Александр сейчас заявит права на детей, им придется притормозить, главное, чтобы дело было запущено в производство. Ты должна с ним встретиться.

 — Ты шутишь? — она смотрела очень ясным взглядом, не веря до конца, что любимый мужчина может такое предлагать. — Ты хочешь, чтобы меня посадили? Я же убью этого Александра, Клим!

 — Почему ты такая упрямая? — он даже не пытался скрыть досаду.

 — А почему ты не хочешь помочь? Вы с дядькой смогли отобрать у Асмоловского компанию для Добби, а для меня ты не можешь отобрать моих детей?

В его взгляде мелькнуло уважение, смешанное с восхищением.

 — Все-то ты знаешь! — проворчал Аверин, выпуская ее из рук, а затем добавил сквозь зубы: — Теперь ясно, почему там не подступишься. У нас очень мало времени, Катя.

 — Ты слышал об этом Подкользине? Кто он такой?

 — У него очень высокие покровители, силовики, подкопаться можно, но нужно время, а у нас его нет, — Клим хотел еще что-то добавить, но не успел, снова ожил экран телефона.

 — Екатерина Дмитриевна, это Павел, компания «Прецедент». Мой клиент настаивает на встрече, я рекомендовал бы вам не отказываться и…

Он говорил, а Катя смотрела в черные глаза, в которых было столько тревоги и напряженного ожидания, и вдруг ответила неожиданно даже для самой себя:

 — Хорошо, я согласна. Встретимся в перерыве, говорите, куда мне подъехать.

Условились о встрече в ресторане, расположенном в двух кварталах от офиса, и Катя решила пройтись. Аверин собирался идти с ней, но его вызвал к себе Чистяков, и это обещало затянуться часа на два. Она так и не поняла, как все произошло, откуда взялась та машина.

На светофоре загорелся зеленый, она сделала шаг с тротуара на дорогу, а потом все слилось в сплошной калейдоскоп: визг тормозов, крики в толпе, огромный глянцевый бок автомобиля в нескольких миллиметрах, ее дернули за плечи в самый последний момент, и она полетела на асфальт вместе с намертво вцепившимся в нее мужчиной.

Вокруг начала собираться толпа, Катя хватала ртом воздух и ошалело смотрела по сторонам, пока не сообразила, что сидит практически на коленях у незнакомого мужчины в серой футболке и в джинсах. Сам мужчина сидел прямо на асфальте.

 — Дожили!

 — Среди бела дня людей давят!

 — Куда полиция смотрит!

Толпа гудела и возмущалась, но автомобиля уже след простыл. Катя спохватилась и принялась неуклюже подниматься, бормоча извинения. Мужчина молча поднял ее, легонько встряхнул, как тряпичную куклу, и даже платье ей одернул. А затем внимательно заглянул в лицо.

 — С вами все в порядке?

Теперь Катя его тоже рассмотрела. Короткая стрижка под «ежик», коренастая фигура, ничем не примечательное лицо — таких сотни по городу ходит. А вот глаза ей не понравились — серые, даже стальные, слишком пронзительные. Она постаралась высвободиться из его рук, но спаситель крепко держал ее за локти.

 — Да, спасибо. Я пойду? — попыталась отцепить его пальцы от своей руки и снова безуспешно. — Может, вы меня отпустите?

 — Ой, простите, — мужчина выпустил один локоть, но тут же взялся за второй обеими руками, — давайте я лучше вас провожу.

 — Спасибо, мне недалеко, — Катя начала было сопротивляться, но спаситель сделал вид, что не замечает этого беспомощного блеяния и решительно ступил на переход, подталкивая ее вперед. Как раз в очередной раз загорелся зеленый.

Он в самом деле довел ее до ресторана, а потом просто отпустил локоть и бросив «Хорошего дня», направился к парковке. Катя смотрела на его удаляющуюся спину и не могла унять смутного тянущего чувства, тоненько звеневшего прямо под левым ребром. Но все же сумела в конце концов побороть невесть откуда взявшуюся дрожь, подняла голову и так и вошла в ресторан, распрямив плечи.