Шрифт:
— Завтра с утра мы встречаемся в Управлении, — подал вдруг голос яр Кингсман, когда мы сели в его блестящего монстра.
— Конечно, — ответила спокойно, глядя в никуда.
— Мы обсудим, кто и что заметил, — продолжил он после паузы.
— Непременно.
И уволим меня. Угу.
И снова пауза, во время которой Эльвин переводил недоумевающий взгляд с меня на затылок сидящего за рулем детектива.
— Куда едем? — снова нарушил молчание тот.
А я вдруг с ужасом осознала, что поехать вот во всем этом домой не могу. Я даже по лестнице не смогу протиснуться — как автомобиль в нашей подворотне. А в управление… да кто меня там ждет в управлении? Мара Уотсон? Чтобы до утра развязывать все мои завязочки и шнурки? А потом придется тащиться домой, где только кувшин с ледяной водой — тогда как я семь раз пропотела в этих тряпках и один раз покрылась инеем?
Посмотрела на Эльвина беспомощно, а тот улыбнулся.
— Ну ты чего? Не слышала, что я тебе говорил, да? Я обо всем побеспокоился — нанял тебе квартиру, положенную по твоему вымышленному статусу. — он наклонился к детективу, — Отвезите Ири на улицу Брейкер, пожалуйста. Дом двадцать два. Твой новый дом, — подмигнул Эльвин, я же с восторгом сжала его руку.
Ух. Даже если на одну ночь, но у меня будет передышка.
С переднего сидения вдруг раздался скрежет зубов и… а нет. Просто яр Кингсман повернул рычаг, заводящий машину.
Дом на Брейкер стрит
Я оттаяла… да почти сразу оттаяла, попав поздним вечером в прихожую узенького дома в три этажа — один из тех, которыми мы с друзьями так часто любовались со стороны, прогуливаясь по столице.
А даже если бы не оттаяла от одного вида небольшой лесенки, ведущей к крашеной двери с блестящим номером, и потертых, тщательно выскобленных досок пола, сделала бы это от того, как всплеснула руками при виде меня домоправительница. И довольно заявила, что уж она-то о «бедной девочке» позаботиться. А потом выпихала слегка ошеломленного её напором Эльвина прочь, заявив, что тому здесь больше нечего делать.
— Мне все рассказали, — заговорщически прошептала мара Гандерсон, чьи манеры, черты лица, укладка на седых волосах и прищур сразу навели меня на определенные мысли. И она, со свойственной этой семье проницательностью, подтвердила, — Да-да, я старшая сестра Габи. Мары Уотсон.
Божечки, спасибо!
Первый этаж дома представлял собой набор хозяйственных помещений, вроде котельной и прачечной, а также узкий коридор, украшенный портретами в овальных рамках. Наверх вела довольно широкая, но крутая лестница, по которой мара Гандерсон поднималась с легкостью и изяществом, в отличие от меня.
— Здесь мои комнаты, — кивнула она на добротную дверь. — А на третьем этаже сделаны две квартиры для постояльцев…
— Там кто-то живет?
— Одна давно пустует, а со второй недавно съехал замечательный мар, доктор. Он женился, — многозначительно подмигнула мне женщина, — Потому я поселю вас именно там.
— Э-э… — только и смогла промычать.
Мара рассмеялась.
— Предыдущая жилица тоже съехала, выходя замуж. И я подумала, что это становится традицией.
— Я бы не сказать, что стремлюсь…
— А вот зря! — мара резко остановилась и обернулась ко мне, уперев руки в бока, — Брак и сопутствующие им радости не стоит менять на опасные приключения. Я никогда не была так счастлива, как со своим Роджером…
— А вы…
— Вдова.
— Простите.
— Это сестра предложила мне брать постояльцев, — вздохнула, — Чтобы не было так… печально. И я рада, что послушалась ее. А еще рада, что благодаря ее собственным поступкам и уверенности в себе мне хватило смелости на подобное.
Мы снова начали подниматься.
Квартирка оказалась чудесной. Закуточек для кухни с настоящим разогревающим камнем и холодильным ларем, хаотично поставленные кровать, секретер, потертый диван, несколько разномастных стульев и пара столиков, выцветшие тканевые обои и ковер с подпалинами. А главное — за тонкой перегородкой был настоящий унитаз со смывом и глубокая ванна, в которую можно было налить и горячей и холодной воды — из двух кранов.
Кожа под платьем зачесалась уже невыносимо.
— В верхнем ящике комода хранятся чистый простыни. Я подобрала вам несколько вещей, — мира кивнула на внушительную стопку не новых, но чистых вещей на одном из стульев. — Яр Томас предупредил, что ваш багаж прибудет позже… Вы сможете там найти, во что завтра переодеться и в чем спать…
Голой. Можно я буду голой?
— Помочь вам расшнуровать корсет и юбку?
— Да!
Надеюсь получилось не слишком громко. Хотя от радости хотелось вопить — впервые за все время пребывания в этом мире я хоть сколько-нибудь приблизилась к привычному уровню комфорта.