Клео с симпатией смотрела на Нолана. С самого начала она знала, что ему не стать великой любовью ее жизни. Когда они только познакомились, он сделал несколько настойчивых попыток завлечь Клео в постель, но, когда она отвергла его притязания, он не обиделся.

Нолан был приятным собеседником за обедом, к тому же Клео отдавала ему должное как мэру городка. Он уделял немало времени своим обязанностям мэра и одновременно практиковал в небольшой адвокатской фирме, полученной по наследству от отца.

— Я боялся, ты не придешь.

Нолан остановился пред Клео. Он спрятал одну руку в карман куртки и смотрел на Клео тревожным взглядом.

Она почувствовала настоящее беспокойство. Действительно, случилось что-то очень серьезное.

— В чем дело, Нолан?

— Ответь мне на один-единственный вопрос. — Нолан протянул ей бумажный пакет. — Это ты написала?

— Что написала?

Но Клео уже угадала под бумагой знакомую форму книги. У нее замерло сердце.

Она открыла пакет и заглянула внутрь. Перед ней была знакомая белая обложка. Название «Зеркало» выдавлено тоже белыми буквами. Алая полоска внизу обложки была ее единственным цветным украшением.

— О Господи, — пробормотала Клео.

— Это ты написала? — снова повторил Нолан.

— Да… Да, это я написала. Книга вышла больше месяца назад. — Она натянуто улыбнулась. — Знаешь, это моя первая книга.

— Ты опубликовала ее под псевдонимом? — настаивал Нолан, словно выверяя факты.

— Да. — Клео осторожно закрыла пакет. Она откашлялась. — Между прочим, ее считают неплохим образцом женской эротики.

— Ты говоришь эротики?

— Она получила очень положительные отзывы в нескольких литературных журналах и в одном-двух женских.

Нолан, не веря, в ярости смотрел на Клео.

— Это порнография, вот что это такое.

— Ну нет, совсем нет. — Клео прижала пакет с книгой к груди. — Я тебе говорю, эротика. Тут есть большая разница.

— Но только не для газетчиков, черт побери. Только не для журналистов правого толка, которые судят, не нарушаются ли главные моральные принципы. Не для консервативных избирателей нашего маленького городка.

Клео кусала губы.

— Я ничего не понимаю.

— Ради Бога, Клео! — Отчаянным жестом Нолан пригладил растрепанные волосы. — Я только начинаю свою политическую карьеру. Разве ты не понимаешь, что такая вещь значит для меня?

— Это я написала книгу, не ты.

— Неужели не понимаешь? Уже плохо, что мы с тобой встречались. А что, если бы поженились? Да меня бы блюстители морали разодрали на куски как мужа порнописательницы.

Клео в изумлении смотрела на него.

— Но ты никогда не говорил о браке.

Нолан нахмурился.

— Дело в том, что я недавно начал об этом подумывать.

— Это несерьезно, Нолан. Мы не влюблены, и ты это знаешь.

— Я начал подумывать, что из нас получится неплохая команда. — Нолан печально взглянул на Клео. — Ты знаешь, как это важно для политика в наши дни. Газетчики до всего докопаются. А у тебя для жены безупречная биография.

— Ты сказал — безупречная?

— Никаких скандалов, никаких радикальных взглядов и никаких разводов.

— И в придачу хороший доход от гостиницы, — сухо добавила Клео.

— Деньги тут ни при чем, — отрезал Нолан с праведным возмущением. — Меня привлек твой характер. Боже мой, ведь я даже точно знаю, что ты ни с кем не спишь. Меня волновала только одна вещь, это твоя дружба со странными женщинами из Приюта.

— Мои друзья вовсе не странные, — рассердилась Клео. — Ты считаешь, что у меня чистенькое прошлое? А как насчет моих родителей?

— Что еще о них? Известно только, что они умерли.

— Но тебе неизвестно, как они умерли. Я никогда не говорила тебе об этом.

Нолан помрачнел.

— У меня создалось впечатление, что они погибли в автомобильной катастрофе.

— Именно такое впечатление я стараюсь создать у большинства здешних обитателей. Автомобильную катастрофу легче объяснить, чем правду.

Нолан встрепенулся.

— А какова правда?

Клео упрямо вздернула подбородок.

— Говорят, мой отец застрелил мою мать, а потом застрелился сам. Как тебе нравится такой сюрприз? Ты считаешь, что пресса упустит такой лакомый кусочек?

Нолан не мог опомниться.

— Ты не шутишь? Ты должна была мне сказать.

— Почему? Я не обязана всем открывать свои секреты. Кроме того, это не тема для беседы за обедом в ресторане «Свежие креветки».

Клео поправила очки на носу и перевела дыхание.

Она сердилась на себя за то, что Нолан заставил ее открыть болезненную тайну смерти родителей. Она редко с кем говорила об этом.

— Мы как-то еще могли бы смягчить факты, связанные со смертью твоих родителей, хотя нам пришлось бы нелегко. Но мы никогда не сумеем объяснить, почему ты написала проклятую книгу. — В голосе Нолана зазвучала горечь. — Ты сделала из меня идиота.