– Прекрати. Прекрати. Прекрати сейчас же, слышишь? Во всем виновата эта дешевая бродяжка. – Элеанор уже почти визжала.

– Нет, Элеанор, – прошептала Фила сквозь сжатые зубы. – Во всем виноват мужчина, который много лет назад изменил своей жене. И я скажу вам еще кое-что. Поскольку он смог сделать это один раз, вполне возможно, что были и другие случаи. Будем надеяться, что вас не подстерегает очередная неожиданность.

– Закрой свой грязный рот, ты, маленькая потаскушка.

– А, теперь я понимаю. Вот в чем истинная, причина вашей боли, правда? В глубине души вы знаете, что представлял собой ваш муж. Ручаюсь, вы и тогда все знали. Вы умная женщина, Элеанор. Слишком умная, чтобы не понимать, что за человек был Бэрк Каслтону. Поэтому вы перестали разводить орхидеи и принялись выращивать плотоядные растения? Ваше отчаяние нашло такой выход, когда вы поняли, что ваш брак никогда не станет таким, как вам хотелось.

– Ты чудовище, – выдохнула Элеанор. – Чудовище.

– Я просто привожу некоторые факты. – Фила почувствовала, что дрожит.

– Я не позволю тебе так со мной разговаривать. – Миссис Каслтон крепко сжала скамейку. – Ты просто маленькая, ничего собой не представляющая шлюха, и я уверена, что Ник это понимает. У тебя нет ни внешности, ни денег, ни воспитания. Подумай своей головой, дурочка. Если бы у тебя было хоть немного здравого смысла, ты бы поняла, что Никодемус Просто использует тебя в своих целях. С какой стати еще ему интересоваться тобой, как не ради дешевого секса? Ведь он все-таки был женат на Хилари.

– Вы считаете, что Хилари больше в его вкусе? – задыхаясь, спросила Филадельфия.

– Хилари красивая, с хорошими манерами и хорошо воспитанная. Ее предки приплыли на «Мэйфлауэре». В ней есть все, чего нет в тебе, и Ник не может этого не понимать. Как ты можешь надеяться с ней состязаться?

– Я не заметила, что между нами имеет место соперничество, – резко произнесла Фила. – Хилари замужем за другим мужчиной, или вы об этом забыли? Я уверена, что она слишком леди, чтобы преследовать одного мужчину, в то время как носит на пальце кольцо другого. Кроме того, незаметно, чтобы Ник ею интересовался. Поэтому особенно не надейтесь на великое примирение этой пары, Элеанор. Я знаю, что вы выбрали ее для Ника, но это не значит, что вы выбрали правильную женщину,

– Да ничего ты не знаешь! – Голос Элеанор звенел, как стекло. – Ты просто маленькая дурочка. Ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Ты просто смотришь на нас со стороны и мечтаешь причинить неприятности. Но, собственно говоря, ты права. Хилари не будет лезть из кожи вон, чтобы получить Ника назад. Зачем он ей нужен после того, как он с ней поступил?

– А как он с ней поступил, Элеанор?

– Ведь Вики рассказывала тебе о ребенке.

– Ну и что? Вы считаете, что ребенок был от Ника?

– Я знаю, что ребенок был от Ника. – Глаза Элеанор еще никогда не были такими непроницаемыми. – Он изнасиловал ее. В следующий раз, когда будешь ложиться с ним в постель, подумай об этом, ты, маленькая шлюха. У тебя еще хватает наглости называть бабником моего Бэрка, когда сама спишь с мужчиной, который изнасиловал собственную жену.

– Вы не понимаете, что говорите.

Элеанор тонко улыбнулась.

– Разве? Это правда. Ник в ярости набросился на Хилари из-за того, что она подала на развод. Она забеременела и была на грани нервного срыва.

– Я вам не верю.

– Тогда ты очень глупая женщина, Филадельфия Фокс.

– Это Хилари сказала вам, что ее изнасиловали?

– Да, после того как поняла, что беременна. Она приняла успокоительное и на следующее утро пришла ко мне. Ника уже не было почти две недели. Хилари была не в себе. Но она все мне рассказала, включая то, как он силой овладел ею, прежде чем уехать. Она не знала, как ей быть. Это я позвала Рида.

– И Рид, конечно, поступил благородно?

Элеанор выпрямилась.

– Рид хороший человек. Немного жесткий, даже после стольких лет, но он хороший, порядочный человек.

Фила заставила себя думать, борясь с эмоциями, которые почти ослепили ее.

– Хорошо, с этим я соглашусь. Мне тоже кажется, что он порядочный человек. Но и Ник тоже. И вы это знаете.

– Я больше не склонна обсуждать Ника.

– Гм-м-м. Скажите, Элеанор, если вы действительно поверили, что он так плохо обошелся с Хилари, зачем же вам нужно было поддерживать с ним отношения последние три года?

Элеанор отбросила садовые ножницы и подняла небольшую лейку.

– Ник – член нашей семьи. Я не могла позволить, чтобы он был совсем от нас оторван, – прошептала она.

– Особенно потому, что в глубине души вы понимали, что на него повесили клеймо виноватого?

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Может быть. Вероятно, я слишком милосердна. Я полагаю, что вы поддерживали с Ником связь, потому что подозревали, что он невиновен. Но вполне возможно, что в действительности за этим стояла более практичная – скорее, коммерческая – причина. Вы поддерживали с ним связь, потому что понимали, что когда-нибудь он понадобится семьям, чтобы взять на себя руководство «Каслтон и Лайтфут»? Вы хотели оставить дверь открытой на тот случай, если решите позвать его обратно?