– Мы бы ездили на дальние прогулки...

– Развозили бы на тележке молоко и булочки...

– Свежие, белые, хрустящие булочки...

– Катали бы детей по парку...

– Под старыми каштанами и огромными лиственницами...

Так бы весело стало,

Если б было, как было.

Даже в серый денечек

Нам бы солнце светило.

Наши добрые будни

К нам опять бы вернулись.

Но они не вернутся...

– Почему, Леокадия?
– спросил Алоиз.

– Потому, Алоиз, что у меня теперь крылья. И даже если я их лишусь, я никогда уже не стану ОБЫКНОВЕННОЙ лошадкой. Я стану лошадью, у которой были крылья. Может, даже с завтрашнего дня...

Но на другой день Леокадия проснулась не только в том же самом полицейском участке, она проснулась все с теми же крыльями на спине. И потому чуточку удивилась, что ночью ей не снились полеты.

– Наверное, сны не любят специальных устройств, - решила она.

А вместо завтрака ее ждало нечто совершенно несъедобное - допрос. Леокадии снова пришлось отвечать на вопросы: лошадь она или нет? Служила ли в кавалерии? Знает ли иностранные языки? Кто ее хозяин?

– У меня нет хозяина, - отвечала Леокадия.
– У меня есть друг Алоиз Подтяжка. Могу я так называть тебя, Алоиз? А у него есть я. Ни в какой кавалерии я не служила и вообще никому не служу. Иностранные языки я конечно знаю, хотя никогда их не слышала. Но почему вы задаете столько вопросов? Не знаю, как это бывает у людей, по ПОРЯДОЧНЫЙ КОНЬ никогда не сует нос не в свое дело.

Поручик побагровел от злости.

– Забирайте отсюда свою кобылу!
– заорал он.
– Наша человеческая полиция не для этой скотины!

Накрапывал утренний дождик и Алоиз спрятался под крыло как под зонтик.

– Я, наверно, похожа на мокрую курицу, - жаловалась Леокадия. Мало того, что шкура мокрая, так еще и крылья! Теперь меня чересчур много, Алоиз. Куда мы денем эти излишки? По моей глупости мы лишились такого уютного местечка в участке. Может нас арестует Постовой? Давай попробуем!

Она влезла в самую большую лужу и принялась топать, обдавая грязью прохожих. И тут же явился Постовой.

– Поздравляю с крылышками!
– воскликнул он.
– Но зачем же так зазнаваться, поливать ближних грязью?

– А вы нас посадите!
– предложила Леокадия.

– И не мечтайте!
– расхохотался Постовой.
– До чего же я рад, что могу составить еще один протокольчик! Ох и дорого же он мне будет стоить!

Постовой составил протокол, заплатил штраф, а напоследок сказал:

– А крылышки советую сбрить. Лошадям ходить с крылышками не положено.

– Сбрить?
– повторила Леокадия.
– Отличная идея!

У Парикмахера, который бесплатно брил и стриг Алоиза, было маленькое заведение возле Старой площади.

– На улице брить крылья не могу, - покачал он головой.
– Еще пораню, и тогда - прости-прощай моя репутация! Пусть Леокадия войдет!

Это оказалось нелегко: комната была слишком низкой и тесной, совсем не для коня, а тем более крылатого. Но наконец Парикмахеру с Алоизом удалось как-то втолкнуть туда Леокадию и повернуть мордой к зеркалу. Леокадия глянула в зеркало и громко заржала от удивления: перед ней стояла великолепная крылатая лошадь. Она заполнила блеском своих крыльев маленькую тесную комнатку. И все это было столь необычно и прекрасно, что Леокадия даже слегка укусила себя за ногу, чтобы проверить, не сон ли это, и вправду ли она видит себя в зеркале.

– Чего кричишь?
– спросил Парикмахер.
– Я хорошенько наточу бритву и совсем не будет больно.

– Не будет больно!
– согласилась Леокадия.
– Совсем не будет, потому что я НЕ ПОЗВОЛЮ сбрить себе крылья.

ЛЕОКАДИЯ И ИСКУССТВО

Как только Леокадия сказала, что ищет работу, билетер пожал плечами и заслонил собою вход в цирк.

– Хочешь пройти зайцем? Не выйдет.

– А я не заяц, а крылатый конь.

– Ага, крылатый?! Ну так сейчас вылетишь отсюда! Думаешь, так я и поверил, что бывают крылатые кони?

Но, к счастью, Алоизу хватило денег на два хороших билета.

– Четвертая ложа, - показал билетер с легким поклоном.

Оркестр играл марш - на середине арены дрессировщица укрощала вороного коня.

– Медар из третьей пролетки!
– воскликнула Леокадия.
– Ловко, однако, он устроился!

Медар кивнул ей головой, за что дрессировщица тут же огрела его хлыстом.

– Не очень-то ловко, - заметил Алоиз.
– Куда лучше быть тут, в ложе, чем на арене! И ты тоже сиди да смотри!

– Ну нет, не для того мы покупали билеты, чтобы просто так сидеть и смотреть, - возмутилась Леокадия и встала.

– Эй, дамочка, сними шляпу, - крикнул кто-то с заднего ряда.
– Что это у тебя за перья?!

– Сейчас увидишь, - сказала Леокадия.

И перескочив через барьер, очутилась в самом центре арены. Оркестр оборвал мелодию и в цирке стало так тихо, что у Леокадии от страха задрожали ноги и она на мгновенье лишилась голоса. На крыльях, освещенных рефлекторами, вспыхивали желтые, оранжевые и фиолетовые блики. Казалось, что расцвели все люпины на свете.