— Алекс, вы это сами придумали? — Подполковник держит в руках свой комм, с которого в виде голограммы прямо только что активировал программку, которую я ему посылал.

— Скажем так; тот, кто это придумал на уровне концепции, свои авторские права полностью делегировал мне, — отвечаю, как учила Хаас. — Но вы же понимаете, что это только прототип с весьма ограниченным вокабуляром. Я его набивал вручную, исключительно чтоб протестировать жизнеспособность идеи. Ну и с вами посоветоваться, потому что сам я в теоретической науке, что баран в апельсинах.

— Да тут не о науке речь, тут скорее о прикладном применении надо говорить, — задумчиво морщит лоб подполковник. — Знаете, я навскидку не готов делать реверансы и раздавать авансы. Но! Судя по тому эмоциональному впечатлению, которое оно произвело на меня и на заведующего кафедрой, будущее у идеи решительно есть. Другое дело, как долго займёт реализация и как скоро может появиться конечный продукт? — он требовательно смотрит на меня, ожидая комментария.

— Есть мнение, что через шесть месяцев можно выдать первый онлайн-переводчик по трем базовым языковым парам, закрывая не менее шестидесяти пяти процентов грамматических ситуаций, и неограниченно — словарный запас. — Цифры я не придумываю и не беру с потолка.

Есть точная информация от Алекса. Онлайн-переводчик — это была его идея.

Он говорит, что это точно такой же инструмент в нашу эпоху, как и электрическая лампочка или печь на кухне. Только у нас почему-то на него и намёков нет. Хотя и инфраструктура, и коммуникационная потребность, и программное с аппаратным обеспечения в обществе потенциально давным-давно налицо.

— Я услышал цифры. — Уверенно кивает Бак. — Я вообще-то за ними и шёл. Почему то не хотелось спрашивать по телефону, — признается он. — Видимо, старческие суеверия… У нас, конечно не профильная лингвистическая кафедра. Но, если говорить о крыше проекта на федеральном уровне, то мы её себе можем позволить вполне законно. Единственное но: у него же всё-таки гражданская сфера применения? Насколько могу судить, в девяноста процентах случаев это же не армейский инструмент?

— Господин подполковник, так я и не армейский человек, — резонно ему возражаю. — Я мыслю категориями гражданской экономики и абсолютно цивильными экономическими мотивами, которые вижу вокруг себя. У меня личные обстоятельства сложились так, что под пять языков знаю на уровне родного — просто близкие в своё время постарались и вколотили базу. Я в вашем Корпусе всего-ничего, но без этой языковой базы на сегодня даже не представляю, как функционировать в современном мире. Только вот кроме меня есть масса людей, которые и трёх языков не знают. Логично возникла идея, так сказать, протеза для них. Без которого в сегодняшнем мире очень сложно.

— Протез… — куратор задумчиво барабанит себя по коленке.

— Да. Прототип такого протеза я на коленке и набросал.

— Вы не подумайте, что я обесцениваю! — спохватывается подполковник. — Всё логично, и вы правы… Это просто наша профессиональная деформация — на всё смотреть с нашей утилитарной стороны, — словно оправдывается он. — Алекс. Но я ведь и не только за этим шёл, по большому счёту. Вам должны были позвонить. — Он пронзительно смотрит на меня. — Из столицы. Я некоторым образом в курсе и звонка, и его темы. Вам звонили?

— Да.

— До чего договорились?..

_________

Там же, через пять минут.

Бак только что вышел.

Камила, проводив его взглядом (для чего она смешно высунулась сбоку из-за монитора), моментально вскакивает из-за стола и бросается ко мне:

— Смотри! — Карвальо чуть не силой подталкивает меня к своему рабочему месту и запускает изображение.

На экране вижу, что камера из внутреннего пространства реанимационной капсулы показывает лицо Жойс.

Та очень слабо улыбается уголком рта и вроде как подмигивает нам левым глазом, глядя в камеру из-под опущенных век

— Чоу сейчас занята. Говорит, что всё нормально. Она сама зайдёт позже. — Камила торопливо выдаёт слова, как будто боится, что её перебьют. — Говорит, сыворотка начинает чистить зрение и речевой аппарат в первую очередь. Вот вроде как глаза у неё уже работают; с моими датчиками тоже согласуется.

Жойс, словно подтверждая сказанное, дёргает всё тем же левым веком три раза подряд.

— Она нас слышит? — Уточняю у Камилы.

— Да. Я, когда она не спит, отсюда всю телеметрию ей транслирую, — кивает наше медицинское светило.

— Жойс, ты нас слышишь? — спрашиваю громко.

В ответ левый глаз снова моргает.

— А сама почему не спросила? — на всякий случай уточняю у нашей капитана.