– В реальном мире прошло уже трое суток, Лео, – не успокаивался дед. – А здесь… Сколько? Три недели? Месяц? Сколько тебе ещё понадобится времени, чтобы наиграться в строительство и…

Звучно треснув, толстая двуручная рукоятка молота переломилась. Тяжело дыша, я загнанно, исподлобья глянул на духа и, в сердцах отбросив бесполезный кусок дерева в сторону, что есть сил, ударил донышком сжатого кулака по измочаленному торцу сваи.

– Хватит нравоучений! Дай мне самому во всём разобраться!!!

Мой полный раздражения и злости выкрик выплеснулся в танцующее вокруг кулака тёмное пламя и свая брызнула во все стороны дождём из мелких щепок. С трудом прогнав застилающую глаза алую пелену, я на негнущихся ногах выбрался из котлована, вырытого мной под фундамент и без сил завалился на поросший буйной травой склон холма.

– Они ТАМ с ума сходят. Периодически вокруг тебя собирается толпа людей в белых халатах и тогда даже мне становится не по себе от тех Сил, что они используют, пытаясь излечить твоё тело, не понимая что болен дух. Но они лишь поддерживают в нём жизнь, чтобы ты и дальше мог наслаждаться своей игрой, – спокойно продолжил дедушка, усаживаясь на траву рядом со мной. – В чём ты хочешь разобраться, внук? Поделись со мной, вдруг у старого Хандзо получится помочь?

– Раз ты назвал меня хикикомори, буду соответствовать до конца и вообще перестану с тобой разговаривать, – пробурчал я, чувствуя, как потихоньку унимается нервная дрожь.

Внутренний мир практически не отличался от внешнего, идеально повторяя всё желаемое и подчиняясь особенным законам: ощущения тела и эмоции соответствовали реальным, окружающая действительность менялась, подстраиваясь под настроения и чаяния, а всё остальное… От всего остального я хотел отдохнуть, побыть наедине с собой и своими мыслями. Но не ожидал, что столкнусь с безысходностью и нежеланием жить дальше.

Порой мы преподносим себе неприятные сюрпризы.

– Сбежать от всех, жить среди грёз… – задумчиво произнёс дедушка Хандзо и мановением руки нагнал на небеса обширные стада неторопливо ползущих косматых облаков, заслоняющих нас от палящего солнца и дарующих прохладную тень. – …и начать всё заново. В идеальном мире, среди тех, кого создаст твоё воображение, в мире, где всё подчиняется лишь твоим желаниям, в мире, не имеющем ни прошлого, ни будущего. Этого ли ты хочешь?

– Мне нравится, – пробормотал я, пожав плечами и испытывая искреннее недоумение. – Разве тебе никогда не хотелось чего-то подобного?

– Хотелось, – немедленно согласился дух. – В моей жизни были как моменты проявления силы, так и проявления слабости. Я падал и вставал, проигрывал сражения и хоронил близких, терял всё, ради чего стоило жить и заново обретал смысл.

– Тогда к чему всё это, деда? Зачем вступать в этот замкнутый круг страданий, если знаешь, что неминуемо обречён проходить его вновь и вновь?

Хаттори Хандзо тяжело вздохнул и не произнёс ни слова, надолго погрузившись в свои размышления, так и оставив мои вопросы без ответа. Прождав несколько минут, я усмехнулся и с неохотой встал, чувствуя, как приятно ноют натруженные за полдня мышцы. Ноги сами понесли к озеру за холмом.

Мне ещё недоставало концентрации, чтобы менять внутренний мир одной лишь силой мысли и многое приходилось делать своими руками, благо на инструменты и материалы воображения почему-то хватало с избытком. Выкопанный моим братом котлован ещё в первые дни добровольного отшельничества обзавёлся выложенными камнем бортиками и пятком уходящих ко дну ступеней. Наполняющие его свежей водой холодные источники отлично успокаивали меня, даруя ощущение чистоты тела и духа. Вытекающий из озера ручей полноводной бирюзовой лентой утекал на запад, неустанно вращая барабаны молитвенной мельницы и наполняя окрестности мелодичным перезвоном бронзовых колокольчиков. Погрузившись в прогретые солнцем, но всё ещё прохладные воды озера, я блаженно прикрыл глаза и расслабился, привычно очищая сознание от мыслей и наслаждаясь пустотой внутри себя.

– Есть ещё одно забавное слово: суррогат. Обсудим? – нахальным образом прервав медитацию пригоршней воды, выплеснутой мне в лицо, дед улёгся на выложенный камнем бортик и пытливо посмотрел мне в глаза: – Это иллюзия, Лео. Какой смысл жить этим, если всё вокруг – ненастоящее?

– Есть несколько довольно правдоподобных теорий, что вся наша жизнь – всего лишь сон спящего бога, – недовольно буркнул я, неосознанно ввязываясь в новый спор. – Индуистов всё устраивает, почему со мной должно быть иначе?

Отстаивать свою точку зрения из принципа, понимая ошибочность собственных суждений, мне доводилось не часто. Точнее, вообще до того момента не доводилось. Куда более искушённый в подобных дискуссиях дух сразу заприметил мою неуверенность, расхохотался и вновь плеснул водой мне в лицо:

– Вылезай. Пришло время тебя кое-чему научить…

***

Мудрый человек никогда не руководствуется одним лишь своим мнением и не пренебрегает возможностью взглянуть на происходящее вокруг него под иным углом. Полностью сосредоточившись на своих чувствах, я многое упустил за прошедшие три дня. Поэтому дедушка решил, что следует дать мне возможность осмотреться – не привлекая к себе лишнего внимания и никак не меняя своего статуса...