— О! — выкрикнула Назира, — ты наконец-то пришёл.

В комнату вошёл просто типичный щёголь. По-другому его описать Диармайд просто не мог: смазливое лицо, с не сползающей улыбкой, яркая кричащая одежда, необычно худощавое лицо, показавшееся знакомым, и, конечно же, его образ завершал значок Хабет, приколотый к карману белого пиджака. Всё в нём говорило о том, что легче от его присутствия Диармайду не станет. Парень пришёл в сопровождении четырёх амбалов спортивной наружности, три обычных мага, не старше четвертого ранга, а вот четвёртый выделялся. Лысая голова, покрытая шрамами и ожогами, и суровый голодный взгляд, в мгновение ока прошедшийся по всем присутствующим. Мужчина со шрамами был магом, но он скрывал свою область контроля, из чего Диармайд сделал вывод, что тот старше шестого ранга.

— О! Свинка! Не уж то ты из дома вылез! — гнусавым хриплым голосом выкрикнул благородный.

Назира выпорхнула из-за стола, повиснув на парне, они слились в страстном поцелуе. Парень не отказывал себе в удовольствии, давая волю рукам, заскользившим по её соблазнительной фигуре.

— Я скучала по тебе, Юсуф, — промурлыкала Назира. Диармайд был удивлён, он ещё ни разу не слышал, чтобы она говорила с кем-то так ласково и тепло.

— Я тоже, солнышко, — прижался носом к щеке девушки парень.

— Это Юсуф Кароан, — представила своего друга Назира, — он Хабет, как и я.

— А это свита свинки, мы сегодня празднуем их клятву, — Назира ткнула пальчиком в Диармайда и Луиджи.

— О-о-о, — потирая руки сказал Юсуф, он подтолкнул Назиру за ягодицу к диванам. — А чего вы такие хмурые, праздник же!

— Али, — обратился он к своему охраннику, — принеси нам чего-то выпить. Будем праздновать!

— Ты чего такой грязный Мурад, решил соответствовать кличке? Вижу, и охранника подобрал так, чтобы он подходил к твоему образу. — Диармайд и Мурад были чумазые со следами подошвы на одежде.

Засмеялись все за исключением самих объектов насмешки, Лу, Фариды и покрытого шрамами лысого душегуба, из свиты Юсуфа.

— Ну, за знакомство! — выкрикнул Юсуф, подняв высоко стопки. Диармайд и Луиджи к ним даже не прикоснулись.

— Так, я не понял, вы что, брезгуете с нами пить? — спросил Юсуф, не донеся алкоголь до рта. — Или вы на арабском не говорите?

— Я не пью на работе, — ответил Луиджи, заговорив впервые с тех пор, как они вошли в клуб.

— А я просто не пью алкоголь, — ответил Диармайд.

— Уважаю людей с принципами, — опрокинул стопку Юсуф. — Но так не пойдёт, пей. — улыбка сошла с лица Юсуфа, тот смотрел на Диармайда не мигая.

— Это про него твоя бабушка говорила, да?

— Угу, — ответила прижавшаяся к его плечу Назира.

— Чего вылупился, пей давай.

— Нет, — Диармайд даже и не думал идти на уступки.

— Что-то твой слуга вообще нас не уважает, — Юсуф посмотрел на затаившегося Мурада.

— Диармайд, просто выпей, — с мольбой прошептал Мурад.

— Нет.

Обстановка в комнате в миг накалилась, стали отчётливо слышны приглушённые басы из клубной комнаты.

Юсуф взял стакан для сока, вылил его на землю и до краёв наполнил алкоголем. Он встал, обошёл стол и поставил стакан перед Диармайдом.

— Пей, — подсунул он его поближе к парню.

— Нет, — исходивший от Юсуфа запах сигарет, со сладковатой примесью, показался Диармайду тошнотворным.

Юсуф поднял стакан и вылил содержимое Диармайду на голову, тот не двинулся, наблюдая как все сильнее и сильнее Мурад сутулится, старательно отводя взгляд в сторону.

Юсуф снова наполнил стакан и ещё раз поставил его перед Диармайдом.

— Я сказал пей, — Юсуф сел на стол и достал из кармана светящийся нож, приставив его к лицу парня.

Диармайд не смотрел на нож, он смотрел прямо в полные злости глаза Юсуфа. Все притихли и наблюдали за этой сценой, Луиджи напрягся, но Диармайд пнул его ногу под столом. Назира казалась обеспокоенной.

— Нет, — отчеканил Диармайд.

Юсуф махнул кривым ножом с узором на лезвии, на щеке Диармайда, совсем рядом с глазом, появился длинный порез.

— Я всё равно не буду пить, — спокойно ответил Диармайд.

Юсуф был магом пятого ранга, как и Назира. Пускай его потомственная магия тени и считалась довольно слабой в прямом столкновении, себя он привык вести как сильнейший. Его древний род, ответственный за внутреннюю разведку, находившийся под прямым покровительством Эхнатона, только поощрял такое поведение. Когда Назира рассказала о разговоре с бабушкой, у его злости не было предела. А теперь, эта побитая собака, служащая Мураду, ещё и позволяла себе отказывать ему, Юсуфу Кароану?