– Что?

 – Ты права. Решай, как считаешь нужным.

 – Вот так просто?

 – Да.

 – И никаких?..

 – И никаких, – он встал и вышел, оставив ее наедине с капитаном Джеком.

Айя несколько минут ждала, что он прибежит ее уговаривать, но потом не выдержала и вскочила сама. Олег стоял в коридоре и неспешно отсчитывал деньги.

 – Хочу, чтобы было без сдачи, – пояснил он будничным тоном.

 – Нет, послушай. Мне все равно, что ты там думаешь… – начала она, но Горовой обезоруживающе улыбнулся.

 – Я совершенно ничего не думаю, – сказал он. – Правда. Делай, что хочешь.

Положив деньги на тумбочку, майор двинулся на кухню и достал из шкафа стаканы.

 – У меня есть грейпфрутовый сок, но колы, которой ты вчера набрала, хватит еще на неделю, – он открыл холодильник и указал на полторашки. – Можешь пить, хотя, говорят, ей хорошо очищать накипь. Извини, алкоголя в доме нет.

 – Ты что, издеваешься?! – Айя скрестила руки на груди.

 – Я? Боже упаси! – звонок домофона дернул Олега к двери. – Открываю! – сообщил он в трубку.

 Айя исподлобья наблюдала, как Горовой расплачивается с курьером, следовала за майором по пятам, когда он нес две широкие коробки на кухню, но он, казалось, забыл о существовании гостьи. Даже дразнящий запах копченой колбаски с расплавленным сыром не отвлек Айю от попыток разгадать внезапную смену тактики.

 – А ты, значит, считаешь, что мне стоит и дальше заниматься с этой несчастной профессоршой? – хмуро спросила она, глядя, как Олег вынимает себе кусочек, а за ним тянутся сырные нити.

 – Ты что не будешь? – удивился он.

 – Отвечай на вопрос! – она резко выхватила кусок, потому что желудок, неподвластный политике, отчаянно заурчал.

 – Я бы, конечно, послушал ее, – Горовой промокнул рот салфеткой. – Но только потому, что у нее чуть больше опыта с этим даром, чем у тебя. Она – специфический человек.

 – Шизнутый.

 – Специфический, – с нажимом повторил Олег. – Но что-то ценное от нее почерпнуть можно. Потому что пока тебе дар доставляет больше проблем, чем пользы. Хотя тут дело твое, и если не хочешь – не надо.

 – А почем ты знаешь, что у нее дар? Может, она всего-навсего хороший психолог?

 – Это легко проверить. Пусть сначала сама докажет, а потом решишь, что с ней делать. Так мне даже больше нравится.

 – И как мы ее проверим? – Айя скептически изогнула бровь.

 – Ну, я же тебе поверил как-то. Потому что ты сказала то, чего знать никак не могла. Так пусть она сделает то же самое.

 – Например?

 – Ну… – Олег вздохнул, задумчиво обводя взглядом кухню, будто мебель могла ему помочь с ответом. – Можно ее взять на наше место преступления.

 – Наше?!

 – Да, на любимое место Раскольникова… Куда я тебя брал в последний раз. Если твоя бабушка и правда умеет считывать информацию с неодушевленных предметов, пусть потрогает асфальт, где лежали жертвы. Вдруг увидит что-то полезное? Мы бы проверили…

 – Ты это с самого начала планировал! – Айя швырнула недоеденный кусок пиццы на тарелку. – Манипулятор чертов! «Я нашел твою бабушку»… – гнусаво передразнила она. – Брехня! Просто хотел найти кого-то поопытнее, кто бы тебе сразу вычислил убийцу!

 – Да нет же! – Олег ошарашено развел руками. – Честно! Мне эта мысль пришла, когда твоя бабушка в Малых Вяземах…

 – Как же! Так я тебе и поверила!

 Айя вскочила и ломанулась в комнату, но Олег догнал ее в коридоре.

 – Послушай! – он развернул ее и, взяв ее за подбородок, заставил смотреть себе в глаза. – Я не врал. Честно. Я хотел понять для тебя, для себя… Просто понять, откуда взялся этот дар. Думаешь, легко поверить в такое? Легко находиться с одной комнате с человеком, который знает всю твою подноготную? Который может увидеть прошлое в твоих зрачках?

 – А если она поможет тебе? – спросила Айя, чувствуя, как снова поднимается внутри слезная волна.

 – И что? Будет хорошо, мы найдем настоящего убийцу.

 – Тогда ты будешь работать с ней, да? Зачем тебе я с такими сложностями, когда можно просто вызвать на место преступления настоящего профи?

 – Что за глупости…

 – Я не буду тебе нужна, Олег, – она впервые назвала его по имени, глядя в глаза, и почувствовала, что он вздрогнул. – Сто пятьдесят девятую никто не отменял, да?