— Это запрещено, — привел я последний аргумент. — Это против всяких правил.

— А кто может разрешить?

— Только Высший.

На этом разговор и кончился. Я приказал подготовить комнату для нового слуги, поскольку каникулы заканчивались, и Игорь должен был вернуться в школу, а Костя учиться убираться в доме, готовить обед и привыкать к новому статусу.

Когда все было готово, я позвал его.

— Костя, с сегодняшнего дня ты не должен называть меня отцом. Ты становишься слугой. И, хотя я всегда буду относиться к тебе с любовью, ты должен называть меня «ваби», как все слуги.

Он прикусил губу и мотнул головой:

— Я не хочу быть слугой, отец.

— То, что ты сейчас сказал, очень плохо. Конечно, ты можешь выбрать для себя ремесло, и я обдумаю твои предложения. Но ты не имеешь права принимать решения. Ты — homo naturalis. Твой долг и судьба — во всем подчиняться Иным. И, поверь мне, так для тебя лучше. Люди не способны принимать правильные решения.

В этот момент раздался звонок в дверь.

— Пойди, открой! — приказал я Косте.

Но он упрямо стоял на месте.

— А ты знаешь, что я могу остановить тебе сердце?

— Я — твой сын.

— Для Иного это не имеет абсолютно никакого значения.

— Потише, Женя! Не так жестоко! — в дверях стоял Тим и мило улыбался. За руку его держал Игорь и сиял, как весеннее солнышко. Именно Игорь Тима, а не наоборот.

Я встал и почтительно поклонился.

— Рад приветствовать вас в моем доме, ваби.

— Да садись ты! Почто парня довел почти до слез? — и Тим плюхнулся в кресло.

Я посмотрел на Костю. Да, он чуть не плакал.

— Это необходимо, ваби, вы же знаете. Изменение статуса всегда болезненно воспринимается.

— Так что помягче нельзя, если болезненно воспринимается? Между прочим, меня зовут Тим.

— Прости, Тим. Возможно, я поступил недостаточно разумно.

— Естественно. Милосердие, между прочим, может быть очень разумным параметром. Костя, иди сюда.

Костя несмело подошел к Высшему. Тот взял его за руку.

— За тебя очень просил твой брат, и я разрешаю тебе учиться.

Я удивленно посмотрел на него.

— В школе я уже договорился. Ты будешь Игорю слугой, когда закончишь образование?

Костя посмотрел Тиму в глаза. Очень рискованное предприятие для homo naturalis. Взглядом Высший может лишить его воли. Поэтому для низшего это жест открытости, то есть «делай со мной все, что угодно, хоть останови сердце».

— Я очень люблю Игоря, товаби, но я не хочу быть слугой. Никому.

«Товаби», обращение homo naturalis к Высшему (неизмеримо высший), плохо сочеталось со смыслом фразы. Тим помрачнел.

«Вот видишь», — помыслил я для него.

«Вижу, — ответил он. — Это подтверждает некоторые мои предположения».

— Чем бы ты хотел заниматься? — вслух спросил Тим, и в его голосе послышались жесткие нотки.

— Музыкой, товаби. Даже мой отец говорит, что у меня есть способности, — и он покосился на меня. Ну, уж конечно, я не могу сказать о нем ничего хорошего!

Да, способности у него были. Я вспоминал свою юность, когда он перебирал гитарные струны. Тогда, еще до того, как стал Иным, я любил петь для своих одногруппников. У меня был очень хороший голос. Потом почти все они погибли в период политики тотального уничтожения. И я приложил к этому руку. Я потом выяснял. Среди них не было Высших.

Потом я пел в лесу, когда был агентом и путешествовал с отщепенцами, изображая человека. Им нравилось. Да, у Кости есть слух. Он может развлекать низших. Это неплохое ремесло. Для Иных и Высших, искусство homo naturalis совершенно неинтересно, слишком примитивно, также как для низших непонятно, а иногда и просто вредно искусство Иных. Так что развлечением низших лучше всего заниматься низшему.

— Музыка — это хорошо, — ответил Тим. — Для стабильности в обществе homo naturalis должны иметь понятные для них развлечения. Ты сможешь продолжить занятия. А пока, ребята, идите, погуляйте. Мне нужно пообщаться с вашим отцом.

«Спасибо, что помешал мне принять недостаточно разумное решение, — помыслил я, когда они ушли. — Конечно, Косте надо заниматься музыкой. Но он должен очень четко понимать, кто он. Иначе в будущем это приведет к большим срывам, чем сегодня. Зачем ты отправляешь его учиться в школу, где он не имеет право находиться по своему статусу? Для низших есть специальные музыкальные центры. Он мог бы учиться там и одновременно прислуживать по дому, чтобы получить достойное homo naturalis воспитание и привыкнуть подчиняться. Для музыканта это также важно, как для всех остальных. Он все равно homo naturalis».