Кто-то кричал, выкрикивая вопрос за вопросом. Несколько раз я даже услышала свою фамилию, но, прислушавшись к словам Ромы, игнорировала всё и всех, глядя на выкрутасы чёрной холеной кошки.

Наконец-то мы оказались у спасительной двери. Два швейцара распахнули её перед нами, а громкий голос, разлетевшийся эхом от стен, сообщил о нашем приезде.

Пошутить о балах и глашатаях не терпелось. Держусь из последних сил, чтоб не ляпнуть нечто "сверхумное"

На стенах висели мотивационные плакаты. Лозунги которых призывали не оставаться в стороне онкобольных.

Так нельзя говорить, это мерзко, но хорошо, что это не какая-то благотворительная акция в поддержку защиты животных. Так я меньше рискую, что шубу и меня, в частности, закидают чем-то ещё на входе.

Рома, как истинный джентльмен, помогает мне избавиться от ненавистной меховой одежды. Опрятный гардеробщик приятно улыбается, возвращая взамен шубы золотистый небольшой номерок. Я вздыхаю с облегчением. Во-первых, она тяжёлая. Во-вторых, очень неприятно от осознания того, сколько зверушек полегли ради этого безобразия.

— Рома? — не знаю, как у меня это получилось, но я по одному голосу поняла, что приближается нечто неприятное. Ужасные визгливые нотки.

Да и мужская ладонь, крепче обхватившая мою талию, намекала на очередной сюрприз.

— Камила. — Зверь замер как болван с вежливой полуулыбкой на лице. — Не знал, что ты вернулась.

— Ну ещё бы, такие новости…

Вальяжно спускаясь по ступенькам, девушка не сводит цепкого взгляда с…

Сначала я подумала, что она смотрит на пантеру. Но сейчас, когда она преодолела последнюю ступеньку, я в этом уже сомневаюсь. Взгляд зелёных глаз устремлён вовсе не на Морду. Даже не на меня. Ну почти. Она смотрит на руку Зверя, сжимающую мою талию.

Она мне не нравится! Меня в ней напрягает всё!

Это не женское! Да, она вполне красива. Но и я не уродина. Ничего выдающегося. Курносый нос, пухлые розовые губки, строгое синее платье с юбкой карандаш. Вполне себе стройные ноги. Ладненькая фигурка. Но, в целом, вот честное слово, ничего выдающегося.

Так что если Зверев решит пошутить о женской конкуренции, я его укушу!

— Ррррр…

" Моя ж ты девочка! "- мысленно злорадствую я, заслышав рык пантеры.

— Странно, обычно она не проявляет эмоций к посторонним людям. — хмуро комментирует Зверь, вскинув вперёд руку. — Лучше не подходи ближе.

Она замирает в нескольких метрах от нас, переступая с ноги на ногу, отчего её набойки каблуков на гладком кафеле издают весьма неприятный звук.

И тут я перевожу взгляд вниз… Твою ж налево!!!

Настала моя очередь обнимать и сжимать, казалось, несжимаемую кожу на туловище Ромы. Тень этой Камиллы не её! Псина какая-то дыбит шерсть в нашем направлении, загребая передними лапами.

Тень! Тень дыбит шерсть! Тень перебирает лапами! Тень!!!

Что-то мне нехорошо.

— Ты не представишь мне свою спутницу? — как ни в чём не бывало, интересуется она у Ромы.

— Невесту, Ками. Лиля моя невеста. — отчётливо и угрожающе цедит Зверь, глядя на девушку ледяным взглядом. — Тебе лучше уйти.

Словно в подтверждении его слов, Морда шагает вперёд, грациозно припадая к полу. Тень девушки мечется на месте, поджав хвост. Нарезает круги вокруг ног хозяйки, пока я заторможено наблюдаю за происходящим, не в силах произнести ни слова.

Роман Зверев

В программе на вечер заявлен короткометражный документальный фильм. Честно сказать, я надеялся, что мы его благополучно пропустим опоздав. Но обстоятельства сложились иначе.

Девушка распорядитель проводила нас к первому ряду. Наши места у прохода. Я сам настоял вчера, чтобы нас пересадили. Пантера хотя бы уместится в проходе.

Кононова садится, злобно сверкая глазами по сторонам. Для неё не прошла бесследно встреча с Ками, хоть та и благоразумно удалилась.

Могло быть хуже. Этим себя и успокаиваю.

К нам норовят подойти мои знакомые. Едва успеваю качать головой то одному, то другому смельчаку. Не боюсь, что Морда Кононовой на кого-то набросится. Боюсь, что на кого-то набросится сама Кононова.

Сажусь рядом с ней. Пантера непонимающе смотрит на маленькие сидения. В её голове явно не укладывается данная несправедливость.

— Посади её в проходе. Нас не станут беспокоить. — тихо прошу я.

— Больше?

— Что больше?

— Нас не станут больше беспокоить? — вызывающе ухмыляется девчонка, пытаясь сохранять самообладание. Подведённые глаза мечут молнии.

— И меньше тоже.

Она кивает. Переключается на пантеру, наглаживая и почёсывая её.

Кажется, я переоценил свои возможности. Это только начало. Сейчас нам покажут жалостливый фильм. Мы опустошим свои кошельки и карты. Что, в общем-то, тоже вполне терпимо. А вот фуршет и "светские" беседы придётся выдержать хотя бы полчаса. Повезёт, если кто-то не выдержит раньше нас.