Он улыбается, словно сорвал какой-то джекпот.

…и почему я его не тресну? Хорошенько так по гладковыбритой морде.

Ах да. Это потому что я в тихом шоке. Потому что мысли текут вяло и непринуждённо, заторможено.

— Мы можем начинать? — мужчина посередине подался вперёд, сцепив пальцы в замок и устроив их на столе. — Долгое время мы мешали деятельности друг друга. Пришло время положить этому конец.

Рома и я уставились на него одновременно. От нашего внимания у мужчины средних лет растянулась широкая улыбка, обнажив ровный ряд белоснежных зубов.

— Я обещаю оставить твоих людей в покое. Скажем, на пять лет. — продолжает он, так же улыбаясь. — Даю слово. Иные не пострадают. Цена незначительна. Она. — стрельнув в меня прищуренным взглядом, мужчина отстранился, откинувшись на спинку дивана.

Я?! Вот те раз. Неплохая заявочка.

Смотрю на ухмыляющегося Зверя, ожидая, что он с минуты на минуту вручит меня в руки этих инкубаторских мужиков. Но он молчит.

Наконец-то, он медленно произносит:

— Роман Зверев. Моя спутница. Невеста. Лилия Кононова.

— Я прекрасно осведомлён, кто передо мной сидит. — раздражённо отзывается всё тот же мужчина.

Меня посещает мысль, что двое по бокам немые. Даже если это охрана, то какая-то странная.

— Я не осведомлён, кто сидит передо мной. Цивилизованные люди начинают разговор с приветствия. Представления, если они не были знакомы ранее.

— Кто ты такой? — не выдерживаю я.

— Не узнала? А что так? — щурится мужчина. — Олег Звягинцев. Я думал, это очевидно.

— Ложь. — абсолютно спокойно заявляю я. — Ты…похож на педофила, а никак не на Звягинцева.

Почему я выбрала именно такое сравнение? Не знаю. Те новостные сводки и фотороботы, они словно все вместе составляли того, что сейчас сидит передо мной. Слишком лощёный, слишком добродушное лицо, слишком располагающая улыбка. Тяжело назвать один весомый критерий. Их десятки.

— Милая, полегче. — беззаботно смеётся Зверь, сжав моё колено под столом. Я даже не дёрнулась. Сейчас мне этот жест кажется не таким, как до этого. Он…ободряющий, что ли. Подбадривающий. — Моя невеста не хотела вас обидеть или задеть. Мы, пожалуй, пойдём. — удивляет меня Рома.

Поцеловав меня в висок, абсолютно сбив с толку, Рома встаёт из-за стола, протягивая мне ладонь.

Я, конечно, удивлена, но не настолько, чтобы не воспользоваться возможностью сделать отсюда ноги, а сидеть хлопать глазёнками. Принимаю руку Ромы, робко улыбнувшись. Он сумасшедший. Определённо сумасшедший. Не думаю, что урожай нам опасность, он бы вёл себя настолько дерзко и равнодушно.

— Мне казалось, вы заинтересованы в мирном урегулировании вопроса… — растягивая гласные, протягивает наш несостоявшийся собеседник.

— Конечно. — приобняв меня за талию, Рома уверенно ведёт нас с Мордой к гардеробной, парируя на ходу:- Именно поэтому я буду разговаривать со Звягинцевым. Не твоими марионетками, радикал. Придётся показаться лично.

Марионетками? Что это значит, чёрт возьми?

К моему удивлению, Рома не берёт мой пуховик у администратора, а, усмехнувшись, резко поворачивается в сторону двери. Я честно хочу возразить. Это единственная часть купленного гардероба, которая пришлась мне по вкусу и была кстати. Но Зверь тихо шикнул, что я как открыла рот, так и закрыла, не став возражать.

Когда за нами закрылась дверь ресторана, я вздыхаю с облегчением. Уход странный. Если не сказать безумный.

Морда лениво шествует к машине Зверя, идя впереди нас.

— Назад! Киса, назад! — рычит Зверев. — Отзови её. Сейчас же.

— Морда! — выкрикиваю громко. — Иди ко мне, пирожочек. — голос дрогнул. Волнение усилилось. Не могу понять из-за чего. Каждая клеточка моего тела, словно звенела в напряжении. Она необходима мне здесь! Рядом со мной. — Иди сюда!

Пантера недовольно фыркает, замерев на месте. Повернувшись вполоборота, она ждёт нас, не сдвигаясь с места. Ну точно ленивая жопа! Ждёт, а не идёт. Зверь точно уверен, что это она моя вторая ипостась, а не я её?

— Стой. — резко остановившись, Рома выпускает мою талию. Садится на корточки, оттягивая язычок на своих кроссовках.

Я послушно стою, наблюдая за бесполезными действиями. Морда, видимо, заинтересовавшись, всё-таки направляется к нам, недовольно щуря бирюзовые глаза.

— А теперь беги, Лялька. Беги. — тихо произносит Рома, глядя куда-то поверх крыш домов. — Я сказал, беги!!!

Куда бежать? Зачем?

Паника придаёт хорошего пинка. Только бессмысленного. Бесцельного. Срываюсь с места и несусь к машине.