– Никто не поверит, что мы просто взяли тебя с собой, если только, конечно, ты не... – она проводит пальцем по моей груди, и я смотрю на неё.

У девушек есть стиль, мне это чертовски нравится.

– Черри, встань по другую его руку. Все в этом отеле будут думать, что мы собираемся провести лучшее время нашей жизни с этим жеребцом здесь.

Я ухмыляюсь и иду в отель вместе с девушками. Мы пользуемся третьей дверью, и Чарли заводит разговор, заставляя меня смеяться, так что мы выглядим непринуждённо. Охрана оглядывается, смотрит на Чарли, висящую на мне, и качает головой, снова сосредоточившись на людях, входящих и выходящих. И вот так мы внутри. Я предполагаю, что они на самом деле ищут только Трейтона, любой другой, вероятно, мимолётная мысль для них.

Когда мы подходим к лифту, Черри вытаскивает свою карточку и проводит ею, нажимая на десятый этаж.

– Ты можешь спуститься вниз без карты, но ты не можете подняться без неё, – объясняет она.

Мы поднимаемся на десятый этаж и выходим. Я поворачиваюсь к обеим девушкам.

– Спасибо, я очень ценю вашу помощь.

– Мы только что заработали сотню баксов за то, что абсолютно ничего не делали, – Чарли ухмыляется. – Меня это устраивает. Рада угодить.

– Вы приехали в Сиэтл или живёте здесь? – спрашиваю я, завязывая разговор на несколько минут, прежде чем они спускаются вниз.

– Из Денвера, – говорит Чарли, проводя пальцами по своим огненно-рыжим волосам.

Она великолепна, без сомнения.

– Ну, когда вернётесь домой, зайдите к нам. Мы бы с удовольствием выпили с вами пару кружек пива.

Чарли смотрит на меня. Сегодня вечером я не надел куртку после того хаоса, который устроил сегодня на улице, так что я понимаю, что она, вероятно, смущена.

– МК «Стальная Ярость».

Глаза девушки округляются, и она улыбается.

– Нихрена себе.

– Дерьмо.

Её улыбка становится шире.

– Мы обязательно это сделаем, парень байкер. А теперь иди и возьми свою девушку.

Я киваю, а потом поворачиваюсь к Черри.

– Благодарю вас, леди. И смотри, чтобы охранник не увидел, как ты выходишь, а то он будет гадать, что ты со мной сделала.

Они обе смеются и, помахав рукой и сказав «позже», уходят.

Я начинаю пробираться к комнате 1007, где, как я знаю, находится Скарлетт.

Я являю собой смесь злости и сожаления. В основном злость.

Потому что, насколько я знаю, она может использовать меня, чтобы ебаться с любым шоу, которое ведёт её бывший парень.

И она не имела никакого грёбаного права убегать и вести себя так, будто я ей изменил.

Мы не вместе.

Блять.

Моя голова – это проклятый Богом беспорядок, и моя ярость накапливается от событий дня.

И Скарлетт Белл собирается увидеть байкерскую сторону, о которой она спрашивала столько раз.

Потому что я злой. И я хочу её. И трахну её. И нахуй всё это.

Я мне, черт возьми, остается только молиться, чтобы она была одна.

И что она откроет эту чёртову дверь.

Я не хочу, чтобы мне пришлось её выбивать.

Но я сделаю это.

О, да.

Я сделаю. 

Придурок.

Грёбаный придурок.

Мне просто нужно было убедить охрану, что я просто выходила с Амалией перекусить, а не будить Сьюзен и не говорить ей, потому что она расстроится. Затем мне пришлось выслушать двадцатиминутную лекцию о том, как это опасно, и о том, что я должна была сообщить им. Тогда мне пришлось быть полной задницей и сказать им, что если бы они смотрели, как следует, то увидели бы, как я покидаю отель. Этого было достаточно, чтобы заставить их закрыть рты и принять это.

Они не были счастливы.

Я фактически шантажировала их, чтобы они ничего не сказали.

Так что я не только ужасный, отвратительный человек, но и обиженный, ревнивый и злой.

Я не могу остановить боль в своём сердце. И у меня нет для нее абсолютно никаких оснований.

Он не со мной. Он мне ничего не должен. В этом-то все и дело. Мы друзья, и это, это прямо здесь, именно поэтому мы никогда не должны были целоваться и просто оставаться такими. Потому что, какой бы огонь ни горел между нами, он сильный и всепоглощающий. Каждая интимная секунда, которую мы проводим вместе, только усиливает его. Мы не должны были позволять ему распространяться дальше.

Может быть, тогда мне не было бы так больно сейчас.

Из-за ерунды.

Пустяка.

Я закрываю глаза и прижимаю ладони к лицу, пытаясь отогнать образы его члена, проникающего в эту женщину, выражения её лица, того, как его большие руки схватили её за задницу. Ревность переполняет меня, она горит, как огонь, в глубине моего живота, и я издаю громкий, сердитый звук в своём горле.

Чёрт бы его побрал!

И будь я проклята за то, что была такой жалким.

Раздаётся стук в дверь, и я резко поднимаю голову. Я несколько раз моргаю и оглядываюсь. Дерьмо. Неужели охрана всё-таки рассказала Сьюзен? Господи, надеюсь, что нет. Я никогда не смогу это объяснить. Или это Амалия? Может быть, она проверяет меня. В таком случае, я лучше отвечу ей. Я подхожу и, не глядя, открываю дверь.