— Прокляли! — вскричал герцог. — Это невозможно. В моих землях не водятся ведьмы.

Сказал и осёкся, вспомнив, кто перед ним стоит.

— А может, это твоих рук дело? — прозвучало явно угрожающе, и Рагана нервно поёжилась под вмиг потемневшим взглядом герцога.

— Я такими вещами не занимаюсь, сиятельный лорд, чем хочешь поклянусь, — Рагана постаралась сохранять хотя бы видимость спокойствия, мысленно повторяя, что она ни в чём не виновата, а потому и бояться ей нечего. Она принялась увещевать герцога: — Подумай сам, разве стала бы я говорить о проклятье, если бы сама его наложила? Я ведьма законопослушная, тёмным колдовством не балуюсь. Не хочется, знаешь ли, на старости лет угодить на костёр инквизиции.

Герцог слегка умерил свой гнев, но на ведьму смотрел с подозрением.

— А кто тогда? — после минутного молчания задал он следующий вопрос.

— А мне почём знать? — пожала плечами Рагана. — Такие проклятья можно купить у нечистых на руку торговцев и активировать уже на месте. Для этого достаточно капли крови и отпирающего слова. Ничего сложного в этом нет, кто угодно справится.

Взгляд герцога стал ещё более подозрительным, и он спросил:

— Говоришь, тёмным колдовством не занимаешься, а откуда тогда знаешь о том, как должно активировать спящее проклятье?

— Я много чего знаю, — буркнула ведьма, — это вовсе не означает, что я стану творить всякое беззаконие. К тому же мои глубокие познания сегодня спасли твоей дочери жизнь.

— Ты сможешь найти того, кто это сделал? — герцог вознамерился, во что бы то ни стало отыскать виновного.

— Ищи того, кому выгодна смерть Элайны, — пожала плечами Рагана, незаметно отступая к двери.

Она уже взялась за ручку, намереваясь выскользнуть в коридор, как вспомнила ещё об одном немаловажном обстоятельстве, о котором была не в праве умолчать.

— И ещё одно, сиятельный лорд, — сказала ведьма, вынимая из сумки безоар и демонстрируя его Алвару. — В питье, предназначавшемся твоей дочери, обнаружился яд в таком количестве, которое гарантировало девочке долгую мучительную смерть.

Герцог смотрел на ведьму с непониманием.

— Убийц было двое? — спросил он, наконец, вмиг осипшим голосом.

Рагана вновь повторилась:

— А мне почём знать? О чём ведаю, о том и говорю, а домысливать тебе придётся самому, как и позаботиться о безопасности Элайны. Проклятье то я убрала и яд обезвредила, но что помешает отравителю подлить его снова?

С этими словами Рагана выскользнула за дверь и устремилась прочь из замка. Она торопилась быстрее добраться домой, чтобы избавиться от проклятья, воздействие которого становилось всё более болезненным. В спину ей донеслось:

— Берт, Зак, доставьте ведьму, куда она прикажет. Да смотрите там, чтобы со всем уважением.

В этот момент Рагана была искренне благодарна герцогу за проявленную заботу. Она опасалась, что у неё просто не хватит сил на обратный путь.

Ведьма так спешила, что едва не столкнулась с молодой женщиной, идущей по коридору ей навстречу. Высокая, светловолосая красавица мазнула по старухе невидящим взглядом и величаво проплыла мимо. У Раганы пробежал холодок по спине — от женщины повеяло первозданной тьмой. Вне всяких сомнений, она являлась ведьмой, только тёмной и с запечатанным даром. Стражи поклонились незнакомке излишне почтительно, и ведьма предположила, что это и есть хозяйка замка. А ещё Рагана могла бы поклясться, что видит перед собой виновницу совершённого преступления, но свои мысли она разумно решила оставить при себе.

Желание немедленно оказаться подальше от этого места стало непреодолимым, и Рагана ускорила шаг. Своё дело она сделала — девушка спасена, а остальное не её забота. Ей вообще давно пора убираться из замка, если жизнь дорога.

— Ты смотри, Зак, на вид старуха, а припустила так, что даже нам не угнаться, — раздался позади смешок.

— А может то и не старуха вовсе, надо бы проверить, — отозвался на шутку приятеля Зак.

Рагана резко развернулась к шутникам и оскалилась, отчего глубокие морщины избороздили гладкое прежде лицо, губы превратились в две тонкие линии, а нос загнулся крючком. Красавицей она и в молодости не была, а к старости и вовсе подурнела, да так, что сама старалась лишний раз на себя не смотреть. Случалось, конечно, заглядывать в зеркало во время гадания, но после этого у Раганы сильно портилось настроение, а потому гадать она не любила и бралась предсказывать судьбу только за очень большие деньги. К счастью, в их местах жили люди прижимистые. Гадание считали баловством и тратить деньги впустую не спешили. Да и что гадать, если всё предрешено на десятки лет вперёд. Кто кому в суженые предназначен и девки, и парни знали ещё с малолетства. На то и родители, чтобы позаботиться о судьбе своих чад малых да неразумных.

— Подаришь девушке поцелуй, красавчик? — сладким голосом пропела ведьма и шагнула к тому стражнику, что ближе стоял.

Мужик отшатнулся от неё, как от прокажённой и с проклятьями поспешил убраться прочь. Его товарищ не отставал, так что к тому времени, как Рагана вышла из замка, повозка уже была запряжена, а возница, сидя на облучке, с опаской косился в её сторону.

Рагана смутно помнила, как добралась до дома, как провела ритуал. Очнулась на земляном полу в подвале, грязная и всклокоченная, но живая и самое главное — здоровая.

Ритуал на крови дался ей нелегко. Рагана вообще не любила отнимать чью-то жизнь. Чувствовала себя потом прескверно, даже если это всего лишь драчливый петух, которого ведьма не раз грозилась отправить в суп. Зато проклятье отступило. Соскользнуло с её рук шустрыми змейками, привлечённое жертвенной кровью, да в ней и сгорело дотла, даже следа не осталось.

Герцог ненадолго задержался у постели дочери. Элайна уже не выглядела смертельно больной. Она спала, и дыхание её было ровным, а не вырывалось рваными хрипами, как до вмешательства ведьмы. Оставалось решить, как уберечь дочь от последующих покушений, а в том, что они будут, Алвар не сомневался. Злодей может затаиться на время, но потом ударит снова, и будет бить до тех пор, пока не доведёт начатое до конца.