Ну и прекрасно. Пусть он гладит жуков и восхищается милыми гусеницами. Я лично их боюсь!

— Мама, тут целое стадо божьих коровок! — обрадовала меня дочка.

Божьи коровки — это ладно. Они не страшные. Их я даже могу посадить на руку. Но гусениц и жуков-носорогов — увольте!

— Прямо стадо? — не удержалась от улыбки я.

— Да! Восемь… Нет, девять штук! И даже два маленьких коровенка!

Алекс встал, уставился на меня.

— Привет.

— Привет.

— Ты улыбаешься…

— И что в этом такого?

— Я соскучился по твоей улыбке.

Алекс произнес это так искренне, что я смутилась. Даже отвела глаза. Как какая-нибудь юная скромница.

Да он просто использует свои стандартные приемы! А я ведусь. У него большой опыт, он мастер съема. Не надо об этом забывать.

Алекс

Временами Мышка пыталась строить из себя строгую маму. Но у нее не очень хорошо получалось. Они с Соней почти как подружки: шепчутся о чем-то, переглядываются, видно, что понимают друг друга с полуслова и даже без слов.

Повезло моей дочке с мамой. Очень повезло. С папой меньше. Но теперь все будет по-другому!

Мышка все еще на меня злится. И это понятно. Но иногда она об этом забывает и снова улыбается. И ее улыбка греет меня сильнее, чем южное солнце.

Как не хочется уезжать!

И вообще думать о том, что ждет меня в Москве.

Я был счастлив эти два часа, пока мы гуляли, катались на самокатах и ели пюре с котлетами вместо пиццы. Я загнал в дальний угол мысли о проблемах, которые в скором времени придется решать.

Полина категорически отказывается разводиться. Если она не придет в загс — нас не разведут. Уже через два дня я мог бы стать свободным человеком! А теперь, возможно, все затянется.

Конечно, рано или поздно развод состоится — у нас не крепостное право. Но это могло бы случиться уже через два дня! И я очень постараюсь, чтобы случилось. Я еще не понял, что нужно Полине. Но догадки есть.

— По-моему, Алексу пора ехать в аэропорт, — выдала Мышка.

Мы сидели в кафе, Мышка ковыряла десерт, Соня свой умяла в два счета и забрала мой.

— Я тоже хочу в аэропорт! — внезапно заявила она, подняв перемазанную мордочку.

— Нет, мы не поедем, — отрезала Мышка.

— Я люблю смотреть на самолеты! Помнишь, мы давно провожали Кирилла?

— Помню. Но Алекса мы провожать не будем. Нам пора домой.

Мышка с упреком смотрела на меня.

Я тут вообще не при чем, честно! Соня сама сообразила.

— Мама, ну пожалуйста! Посмотрим на самолеты — и домой. Я потом в своей комнате уберусь очень-очень быстро.

— Это шантаж?

— Это упрашивание. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Соня сложила лапки, как котенок, и сделала умилительную рожицу.

— Не надо тут строить из себя кота из “Шрэка”! — не удержалась от улыбки Мышка.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Я тоже сложил лапки и постарался повторить выражение лица Сони.

Мышка прыснула. Соня расхохоталась. Я тоже засмеялся.

И мы поехали в аэропорт.

Я переложил сумку в машину Мышки, а свою, прокатную, оставил на парковке, оплатив прокат через приложение.

Мы с Соней сели на заднее сиденье. Я внимательно слушал ее болтовню о жуках и одноклассниках. По всему выходило, что первые гораздо интереснее вторых.

— Чуть не забыла! — вдруг воскликнула Соня.

И полезла в портфель.

— Я сделала тебе подарок.

Она выудила из недр портфеля… браслетик. Из разноцветных бусинок и каких-то финтифлюшек.

— Спасибо!

— Протяни руку.

Моя дочка, высунув язычок, развязала узел, нацепила браслет мне на запястье и затянула крепко-накрепко.

— Будешь его носить?

— Буду.

— Правда?

— Правда.

Соня держала мою руку своими маленькими ладошками. Смотрела мне в глаза. И мне нестерпимо хотелось обнять ее, прижать к груди и назвать дочкой. Я бы так хотел, чтобы она назвала меня папой!

И чтобы мне не надо было никуда уезжать.

В небольшом местном аэропорту было не так уж много народа. Зато обнаружились автоматы с плюшевыми игрушками, которые нужно вытаскивать железной клешней. Я достал Соне слона, а потом она захотела достать кого-нибудь сама.