– У меня сложилось впечатление, что он зацепился за ковер и упал. Разве вы не заметили?

– Но...

– Это произошло в тот самый момент, когда он собирался схватить вас за грудки.

– Э-э... да, теперь припоминаю.
– Магнан откашлялся, заговорил воодушевленным тоном.
– Ужасное падение! Когда он споткнулся, я кинулся со всех ног, чтобы поддержать его, но - увы!
– не успел. Бедняга! Так ему, скотине, и надо. Проверим, что у него в карманах?

– Зачем?

– Вы правы. Не успеем. Он упал с таким грохотом, что сейчас сюда со всего дворца сбегутся...

В дверях показался капитан Папской Стражи, которого легко можно было узнать по шлему в форме ангела с длинными клыками. Склонив голову набок, капитан уставился на безжизненное тело своего подчиненного.

– Гдо из ваз на него набал?
– осведомился он.

Магнан посмотрел на распростертого стражника, словно видел его впервые в жизни.

– Кажется, этот несчастный упал, - изумленно произнес он.

– Убивадь хугов - незагонно.
– Капитан свирепо нахмурился.

– Он... э-з-э... сломал копье, - с готовностью сообщил Магнан, указывая на обломки.

– Одно из замых здрашных брездублений - озгвевнение церемониального гопья, - убежденно сказал капитан.
– Обряд очищения очень дорого здоид.

Магнан сунул руку в карман и достал кошелек.

– Мне бы так хотелось пожертвовать небольшую сумму...

– Дезядь хугзгих гредидог, - отрезал капитан, - и зчидай, чдо ничего не броизошло. Еще бядерга, помогу избавидьзя од друба...

Стражник зашевелился, что-то пробормотал, с трудом уселся на пол.

– Ха!
– сказал капитан.
– Бробала моя бятерга.
– Он достал из-за пояса короткую уродливую дубинку.
– Бридедзя бригончидь незчаздную жердву звиребых землян.

– Стойте!
– закричал Магнан.
– Вы что, с ума сошли?

– Озгорбление гапидана Бабзгой Здражи - две гредидги.

– Взятка!
– вскричал Магнан.
– Вымогательство! Коррупция!

– Еще две гредидги.
– Капитан удовлетворенно кивнул, посмотрел на Ретифа.
– А ды ничего не згажешь?

– Я не буду платить!
– рявкнул Магнан.
– Немедленно отведите этого беднягу к доктору и освободите помещение! Нам необходимо закончить церемонию одевания!

– Религиозные пожердвования - здарый хугзкий обычай, - запротестовал капитан.
– Ды хочешь нарушидь мездные дабу?

– У нас, у землян, есть свои табу, - вмешался в разговор Ретиф. Обычаи велят нам отдавать деньги только добровольно.
– Он протянул хрустящую бумажку, которая тут же исчезла в руке капитана. Стражник тем временем поднялся на ноги и стоял, покачиваясь из стороны в сторону. Капитан рявкнул на него, и, подобрав обломки копья, полуоглушенный хуг в сопровождении своего начальника вышел из комнаты, по пути бросив на Магнана убийственный взгляд.

Ретиф закрыл за непрошенными гостями дверь, вынул оставленную спизмом записку, развернул ее и прочел: У ФОНТАНА ЛЮДОЕДА, КОГДА ВЗОЙДЕТ ВТОРАЯ ЛУНА. ПРИКОЛИТЕ К САРОНГУ ЖЕЛТЫЙ НАВОЗНЫЙ ЦВЕТОК.

Магнан, вновь разглядывая себя в зеркале, глубоко вздохнул.

– Неблагоприятное начало.
– Он склонил голову набок, потом подпрыгнул на месте.
– Великие небеса! Половина десятого! Мы опаздываем!
– Стряхнув с саронга несуществующую пылинку, он тщательно пригладил жидкие пряди волос и, сделав Ретифу знак следовать за собой, вышел из комнаты. Они спустились с лестницы, прошли высокую арку зала, очутились на широких гранитных ступенях, ведущих в сад. Бледно-голубые фонари, прикрепленные к голым веткам чахлых деревьев, освещали призрачным светом декоративные цветы, похожие на грибовидные наросты, скульптуры, изображавшие мучавшихся в аду грешников, длинные столы, уставленные земными яствами, в спешке доставленными со звездолета. Над гротескными каменными фонтанами стояла завеса брызг; в воздухе пахло серой. Наверху крепостной стены, окружавшей сад, сверкали установленные в несколько рядов копья; неподалеку, уходя в небо на полмили, возвышалась бронзовая статуя свирепо усмехающегося идола, отдающего честь по-хугски: правая рука с растопыренными пальцами вытянута вперед, левая рука сжимает бицепс правой. Магнан задрожал.

– Какой кошмар, - сказал он, не в силах оторвать взгляда от бронзового бога.
– Послушайте, по-моему, у него из ноздрей идет дым.

Ретиф принюхался.

– Пахнет горелым, - согласился он.

Высокая мрачная фигура шагнула из темноты и остановилась рядом с Магнатом.

– Горяд здарые газеды, - произнес глухой утробный голос.
– Хугзгие боги бринозяд большую бользу - избавляюд наз од музора.

– Ой-Горе-Печаль! Как вы меня напугали!
– Магнан тоненько захихикал и взмахом руки отогнал жужжащее насекомое, норовившее впиться ему в щеку. Надеюсь, сегодняшний вечер завершится к всеобщему удовольствию. Как отзывчиво поступил Его Надменность, позволив нам устроить в его дворце этот прием и сыграть на нем роль хозяев. Какой благородный жест, означающий, можно сказать, признание нашей дипломатической миссии.

– Бревращадь гоздей в хозяев - здарый хугзгий обычай, - сказал Ой-Горе-Печаль. Неблохо бы вам выучидь взе наши обычаи, чдобы не повдорилазь издория с брежним дибломадом.

– Да, мы очень переживали, когда предшественника посла Петляката выслали с вашей планеты. Но послушайте, откуда ему было знать, что от него требовалось заполнить папский молитвенный тазик стокредитными купюрами?

– Баба намегнул ему, боложив на дно дазига незгольго гредитог. А ваш бозол избордил их, налив зверху бохлебгу из бобов. Любой бы разъярилзя.